– Я дал вам слово, – помедлив, Уильям все же добавил: – Я сам отец. У меня есть дочь восьми месяцев отроду.

– Я думал, что вы холост.

Скотт отвернулся.

– Мать Катарины умерла после родов.

– В таком случае я уверен, – мягким тоном произнес Арчи, – что вы готовы отдать жизнь за свою крошку.

– Готов, – подтвердил Уильям.

Арчи удовлетворенно кивнул и, дернув за повод, развернул коня в сторону Мертон-Ригга.

– Желаю удачи, – крикнул он, оглянувшись через плечо. – Вам не позавидуешь, если Тамсина добровольно не захочет уехать с вами. Впрочем, если кто-нибудь и способен переубедить ее в чем-то, так это вы, Вилли Скотт.

Уильям провожал удаляющегося верхом на лошади Арчи взглядом. И тут в его сознание закралось беспокойное подозрение, что Арчи намекал на большее, чем просто найти цыганку и удерживать ее в Рукхоупе две недели.

Глава 6

Несколько миль Уильям скакал по дороге, протоптанной гуртовщиками и их скотом, которая тянулась по гряде холмов и напоминала гигантский хребет. Это был самый короткий северо-восточный путь, соединяющий Спорную землю на границе Приграничья, где находился Мертон-Ригг, с долиной Лидсдейл, где располагался Рукхоуп.

Спорной землей называлась территория вдоль западной границы, право на которую оспаривали англичане и шотландцы. В этом месте правило беззаконие. Преступники и грабители скрывались здесь от властей. Свободные и законопослушные люди редко отваживались пасти скот в этом краю. Мертон-Ригг располагался в восточном конце Спорной земли.

Долина Лидсдейл, границы которой начинались в нескольких милях к северу, была относительно более законопослушным регионом, хотя большинство местных жителей-шотландцев добывали себе пропитание, совершая набеги под покровом ночи и «заимствуя» у соседей скот и прочее имущество. Грабежи и поджоги, совершаемые англичанами в течение нескольких поколений, привели часть шотландских земель в упадок, породили дикие нравы и не признающий чужой власти народ. Бесконечные жалобы, адресованные как шотландской, так и английской коронам, ни к чему не приводили. Все усилия по наведению порядка, в том числе с помощью жестоких мер, оказывались неэффективными.

Грабители и воры, не говоря уже о конокрадах, часто пользовались этой вьющейся по холмам дорогой, поэтому Уильям держался настороже. Он знал, что особенно опасно передвигаться по ней лунными ночами, когда конокрады тайно гонят скот через холмы из Англии в Шотландию либо наоборот. Но сейчас все казалось здесь тихим и мирным, и гнедой конь резво несся вперед.

Около часа Уильям двигался по поросшим вереском холмам, входящим в его владения. Эта земля со времен его деда называлась Рукхоуп-Райд. Дневной свет тускнел. Небо приобрело оловянный оттенок, переходящий у горизонта в индиго. Ветер усилился и стал прохладным. Воздух потяжелел. Все говорило о приближении летней грозы.

Вскоре перед ним возник силуэт башни, возведенной на вершине холма. Позади нее на многие акры тянулась лесная чаща, а спереди крутой склон переходил в узкую долину. Каменная твердыня благодаря своему расположению представляла собой крепкий орешек. С вершины башни открывался широкий обзор окрестностей, поэтому приблизиться к ней незамеченным было весьма затруднительно.

Подъехав ближе к Рукхоупу, Уильям Скотт заметил, что опускная решетка наружных крепостных ворот поднята. Двое всадников выехали из ворот и поскакали вдоль западного склона. За минувшие столетия эту дорогу порядком разбили копытами. Прежде она была куда ровнее, полого спускаясь с вершины вниз. Один из мужчин, завидя Уильяма, махнул ему рукой.