– Ничего, все обойдется, – успокаивала она его и себя тоже, в душе испытывая облегчение, что никто не требует от нее никаких обязательств.

– Я не хотел бы, чтобы кто-нибудь из нас страдал, – объяснял ей Слэш, который, несмотря на тоску по Диди, начинал все больше привязываться к Лане, в чем и сам боялся себе признаться.

Лана знала это и поэтому все сильнее страдала от раздвоенности, вечной борьбы гордости и стыда, когда гордость побуждала псе оставить, как есть, а стыд требовал все порвать. В этой непрекращающейся борьбе все более властным становилось влечение к этому человеку, ставшему чем-то очень важным в ее жизни. Это мешало Лане принять решение.

Вместо того чтобы отдалиться и уйти, добровольно и когда она того захочет, она все больше двигалась в обратном направлении, хотя и клялась себе, встречаясь со Слэшем, что это будет в последний раз.

Чем сильнее крепла их интимная близость, тем теснее становилось деловое партнерство. Иногда оно обретало совершенно конкретные практические формы, когда Слэш руководил работой фабрики, если Ланы не было в Сингапуре, и самостоятельно делал за нее инвестиции на по-прежнему процветающем рынке недвижимости.

Слэш помог Лане значительно расширить свои горизонты, стать еще смелее в своих планах. Провинциальная миллионерша, под его влиянием и с его помощью, выходила на более широкую арену деловой деятельности, находя контакты с международными фирмами.

– Если ты действительно намерена сделать «Премьеру» перспективной и крупной фирмой, ты должна покупать акции других фирм и стремиться сливать их со своей, – учил ее Слэш.

Так по его совету и при его поддержке она купила фирму шампуней и гелей в Калифорнии и фабрику аксессуаров для волос в Джорджии, производившую декоративные гребни и заколки-пряжки, клипсы и прочую мелкую бижутерию. Таким образом, она значительно расширила возможности «Премьеры».

– Менее чем за полтора года «Премьера» выросла вдвое, и все благодаря тебе, – говорила Лана Слэшу.

– Еще все впереди. Возможностей хоть отбавляй, – отвечал он и тут же называл ей какую-нибудь компанию аэрозольных спреев для волос. – Она словно создана для тебя.

Наведя справки, Лана соглашалась с ним.

Чем больше их связывали деловые интересы, тем необходимей становилось им иx постоянное общение. Возникающие на фабрике проблемы, кризис наличности, принятие неотложных решений по делам фабрики или биржевым операциям вынуждали Лану к постоянным поездкам в Сингапур, а здесь она прежде всего обращалась к Слэшу, потому что у него всегда находила ответ и помощь.

А после делового дня был обед с шампанским, цветы для Ланы и их встречи, бурные, тревожащие, незабываемые, словно они все начинали сначала.

Летом 1979-го их сложившиеся отношения внезапно натолкнулись на никем не отмененный пункт освященного традициями этикета. Когда происходили большие общие банкеты, он появлялся на них с Ланой, когда же происходили важные встречи в узком кругу, где бизнесмены обычно появлялись с женами, Слэш приходил один. Таких случаев было немало.

– Там были все с женами, – оправдывался Слэш. – Понимаешь, ты там как-то не к месту.

– Конечно, я к месту лишь в твоей постели, – возмущалась разъяренная Лана. – Почему я не могу сидеть с ними за одним столом? Будь мы женаты, я была бы к месту, не так ли?

– Это что, предложение? – спросил Слэш, сразу посерьезнев.