Агенты «Пинкертона» сообщали, что Колт был ранен на корабле, хотя им и не удалось выяснить, при каких обстоятельствах это произошло. Проверяя документы в больнице, они обнаружили, что когда корабль причалил к берегу в Нью-Йорке, Колта немедленно перевезли на «скорой помощи» в частную больницу, где он оставался приблизительно два месяца. За это время он пришел в себя, но, согласно конфиденциальному сообщению одного из лечивших его врачей, ему был поставлен диагноз «амнезия, вызванная сильным ударом по голове». В конце концов его выписали, поручив заботам «жены», а в заключении врача не было сказано определенно, восстановится ли у Колта память.

Она сжала кулаки и застучала по крышке стола. Глаза у нее жгло от горячих слез ярости.

Брайан все знал!

У нее не было сомнений, почему он утаил от нее эти сведения: он знал, что если бы ей стала известна правда, она не вышла бы за него замуж. Конечно, не вышла бы, видит Бог!

Она пошла бы на все, но вернула себе мужа! И не важно, что Брайаном двигала любовь к ней. Теперь она поняла, что все, что происходило в ее жизни, было результатом его любви к ней, а вот ее любовь к нему, похоже, так ничем и не выразилась. Теперь же, узнав о его коварстве и лицемерии, Джейд подумала: любила ли она его вообще?

Каким бы ни было ее будущее с Колтом, одно было ясно: ее браку с Брайаном наступает конец.

От ярости у Джейд звенело в ушах. Как в тумане, она попрощалась с мисс Пирсон и вышла из здания, сжимая в руке злополучный конверт. Оказавшись на улице, она решила отправиться в частную больницу, которая упоминалась в докладе, и самой поговорить с одним из врачей Колта.

Джейд добралась до больницы незадолго до полудня. Она располагалась на невысоком холме: здание в стиле Тюдоров, построенное из камня и дерева. Подъездная аллея была окружена тщательно подстриженными вечнозелеными кустарниками, а всю территорию окружала высокая каменная стена. У парадных ворот, которые были закрыты, дежурил скучающий охранник, сидевший в тесной будочке.

Он не ответил на ее вежливое пожелание доброго дня и вместо этого отрывисто бросил ей:

– Часы посещения начинаются в два, мадам.

Она отреагировала на это своей самой милой улыбкой.

– О, я приехала не для того, чтобы навестить больного. Я пробуду в городе всего один день, и мне очень важно переговорить с одним из врачей.

Он недоверчиво посмотрел на нее:

– С каким именно?

Она наугад назвала одно из имен, значившихся в докладе сыскного агентства:

– С доктором Комптоном. Доктором Ирделлом Комптоном.

Охранник покачал головой:

– Очень жаль. Он в Вене. Как я слышал, вернется не раньше ноября.

Джейд напряглась и, отбросив любезность и обаяние, заговорила повелительным тоном:

– Тогда я поговорю с доктором Николасом Джоргейдом или доктором Питером Гриновичем. Послушайте, любезный, – она вздернула подбородок и устремила на него снисходительный взгляд, – я же сказала вам, что у меня всего один день. И очень важное дело к одному из этих врачей. Могу вас предупредить: если вы меня не пропустите, то вам придется об этом пожалеть!

Охранник пробормотал себе под нос, что у него нет желания спорить с ней, а потом встал, открыл ворота и жестом пригласил ее пройти, после чего вернулся обратно в свою будочку.

Джейд поспешно направилась по аллее к зданию больницы и исчезла за ее тяжелыми дверями.

Там ее холодно встретила сестра милосердия в белом платье и с недобрым лицом.

– Чем я могу вам помочь? Посещение пациентов у нас начнется…

– В два часа. Знаю, – резко оборвала ее Джейд. – Я пришла поговорить либо с доктором Джоргейдом, либо с доктором Гриновичем относительно моего брата, который некоторое время назад был их пациентом.