Тогда он надеялся на то, что отца обнаружат живым и здоровым и найдется разумное объяснение этому происшествию, не связанное с предательством.

Но со временем Адаму пришлось смириться с неутешительными выводами. Когда ни отца, ни обломков самолета не нашли, Адаму пришлось признаться себе, что отец совершил невозможное и предал страну, которую поклялся любить и защищать.

А Изабелла даже не думала о том, что они не найдут ее отца. Она упорно отказывалась верить, что исход может быть трагическим.

– Изабелла, мы не в состоянии притворяться вечно. Нужно признать, что мы можем никогда не выяснить, что произошло на самом деле.

– Не могу. – Выражение внутренней силы, на миг заострившее ее черты, исчезло. Ее губы задрожали, а глаза подозрительно заблестели. – Пожалуйста, Адам, не отнимайте у меня надежду. – Она наклонилась и взяла его за руку. – Надежда – это все, что у меня есть, а я должна пройти еще через много испытаний.

Адам поглаживал ее ладонь, не в силах продолжать разговор. Он не хотел лишать девушку надежды, как когда-то сам лишился ее.

– Я не хочу отнимать у вас надежду, Изабелла, но в конце концов нам придется вернуться к работе и повседневной жизни.

– Знаю. – Она высвободила свою руку и вздохнула. Притянув колени к груди, она обняла их руками, разом превратившись в совсем юную девочку. – Просто я чувствую, что мы близки к разгадке.

– Я начинаю думать, что мы зря зациклились на мысли, что главной целью похитителя был престол, – сказал Адам, глядя в свои списки и снова начиная рисовать в блокноте. – Может быть, здесь замешано что-то личное.

– Что вы имеете в виду?

– Не знаю, может быть, похититель хотел не получить корону, а наказать за что-то вашего отца и всю семью.

– Будучи королем, отец, конечно, принимал и такие решения, которые не могли устроить всех. Но не думаю, чтобы во дворце был человек, затаивший на него такую злобу.

Ведь преступника следует искать именно во дворце.

– Я составил список, но ни один из этих людей не кажется мне подозрительным, – подытожил свои выводы Адам.

– Похоже, вы не только списки составляли.

– Изабелла улыбнулась. – Не знала, что вы художник, – поддразнила она его, указывая на рисунок.

– Это изображение сот, – пояснил Адам.

Она неожиданно нахмурилась и взяла в руки блокнот. Он наклонился к ней.

– Что такое?

– Это кое-что мне напоминает. – Ее брови сошлись у переносицы.

– Что? – спросил он.

Она так пристально вглядывалась в рисунок, что Адам почувствовал, как кровь застучала в его висках.

– Что, Изабелла? Что напоминает вам этот рисунок? – спросил он.

Ее взгляд не отрывался от бумаги. Проходили секунды… Вдруг она воскликнула:

– Катакомбы.

– Катакомбы? Какие катакомбы?

В глазах Изабеллы читалось возбуждение.

– Отец показывал мне фотографии этих катакомб. Они очень древние, почти полностью разрушены и пролегают под дворцом. Она схватила и крепко сжала руки Адама. Соты! По форме они похожи на пчелиные соты. Может быть, на этом сходстве и сыграл Шейн, зашифровав название тайника?

Волнение Адама достигло высшей точки.

– Как можно туда попасть? – спросил он, потрясенный известием о том, что под улицами города пролегают старинные подземные ходы.

– Единственный вход, который я знаю, находится в часовне.