— Скотина!

Джеми вскочил на ноги, и Вильям Джеймсов побледнел, понимая, что зашел слишком далеко. В зале воцарилось гробовое молчание. Шиина не видела искаженного гневом лица Джеми, но заметила, как напряглась его спина, как судорожно сжались кулаки.

В его голосе послышались стальные нотки.

— От немедленной расплаты за оскорбление вас спасает только то, что вы гость моего дома. Но к утру вы должны убраться отсюда, Джеймсон, и отныне не смейте переступать моего порога.

Джеми гордо вышел из зала, и Шиина облегченно вздохнула. Она повернулась к Лидии.

— О чем это они говорили? — шепотом спросила девушка, так как Вильям Джеймсон сидел всего через стул от нее.

— Он полон горечи, голубушка, я имею в виду Вилла. Его родители умерли давным-давно, и он лично занимался воспитанием своей сестры. Но он слишком много самого себя вкладывал в нее, и его любовь сдерживала свободу девушки. Неудивительно, что он не может понять ее желания быть подальше от него. Но, по правде говоря, его сестра весьма избалованная и капризная девица, и она не ценила его любовь и привязанность к ней. Я ее довольно хорошо узнала, пока Либби была здесь, и мне она совсем не понравилась. Девушка, не задумываясь, высмеивала перед нами собственного брата, изображая его как человека, который ее боготворил. И это был повод для ее издевок. Вилл должен благодарить судьбу, что избавился от нее, но я боюсь, что он этого так никогда и не поймет.

— Значит, сэр Вильям уедет? Лидия тихо рассмеялась и, наклонившись к Шиине, прошептала:

— Он в общем-то трус, голубушка. Вилл постарается убраться как можно скорее.

Шиина было засомневалась в правоте ее слов, но когда она в очередной раз обернулась, то увидела, что сэр Вильям уже встал и собирает своих людей. Через минуту они все демонстративно покинули зал.

Шиину охватила паника. У нее на глазах сердито удаляется, можно сказать, ее последний шанс. Она поспешно извинилась перед Лидией и, пересекла зал, направляясь, как все думали, к южной башне. Но только она дошла до выхода из зала, то быстро повернула налево и вышла во двор, подойдя к Вильяму Джеймсону.

Он вместе с четырьмя своими вассалами стоял у конюшен и с нетерпением ждал, когда подадут лошадей. До Шиины не доходила вся безрассудность ее затеи, того, что она обращалась к совершенно незнакомому человеку. В ее голове вертелась только мысль, что Джеймсон может помочь ей вырваться на свободу.

— Я хотела бы перемолвиться с вами словечком, сэр Вильям, — позвала она его.

— В чем дело? — Он был весьма удивлен. — Новая шлюха сэра Джеми, не так ли? Шиину передернуло от его слов.

— Нет, но он бы хотел меня ею сделать. Я молю вас о помощи, сэр Вильям. Я должна уехать отсюда.

— И что же мешает вам?

— Лэрд Мак-Киннон. Он не выпускает меня из замка одну.

Глаза Вильяма расширились.

— Значит, вы здесь пленница? Девушка замялась, не зная, как лучше объяснить ситуацию.

— Это… все крайне сложно, сэр Вильям. Лэрд Мак-Киннон готов сам отвезти меня в Абердин, но не разрешает, чтобы меня сопровождал кто-нибудь другой. Получается, что, если я хочу уехать, то должна ехать с ним, а я боюсь оставаться с сэром Джеймсом наедине. Вы понимаете меня? Я боюсь его, и мне невыносимо находиться здесь.

— И вы хотите уехать?

— Я хочу вернуться в Абердин, где у меня есть родственники. Он предложил мне помолвку с сожительством, я отказалась, но он все равно держит меня здесь. Помогите, пожалуйста, сэр Вильям!

— Помолвку, говорите? — задумчиво переспросил Вильям и зло рассмеялся.