— Но это же бесчестно! — воскликнула Порция, с удивлением уставившись ни брата. — Человек, выполняющий работу, должен получать хорошие деньги за свой труд.

— Так устроен мир, — ответил Оливер, пожимая плечами.

Но не только это волновало Порцию. Все то время, что она провела с Нериссой, ее неотступно преследовала одна и та же мысль — она каким-то образом знакома с ней, хотя и была уверена, что никогда раньше, даже в детстве, не встречала ее.

Внезапно ее осенила догадка: духи Нериссы — вот что ей знакомо. Точно так пахло то письмо в Мейденхеде.

Не может быть!

Порция посмотрела на Брайта Маллорена, который в это время целовал руку миссис Финдлейсон, вдове чаеторговца, затем на одетую в белое королеву общества, любившую духи с резким запахом, и покачала головой: нет, это исключено. Ни та, ни другая не могли быть Дезире.

Порция посмотрела на Оливера и поняла, что, пока она с головой ушла в свои мысли, он договорился с приятелями встретиться в кофейне Ваткинса. Все в ней запротестовало против его похода в кофейню, но что она могла поделать — не привязывать же его к юбке?

Однако Порция опасалась, что счастье, улыбнувшееся им, не изменило Оливера, скорее наоборот — едва наметившийся путь в высшее общество наполнил его самыми радужными планами.

Всю дорогу домой он говорил о хорошей синекуре и грандиозных развлечениях. Он не только забыл о своем долге, но был абсолютно уверен, что впереди его ждут богатство и успех. Порция была настолько расстроена этим открытием, что с радостью отпустила брата. Когда же он ушел, она обнаружила, что он взял с собой двадцать гиней дополнительно к тем пятидесяти, что она дала ему накануне.

Семьдесят гиней! Солидный годовой доход! Мало того, что такие деньги небезопасно носить с собой, ив что он будет делать с такой большой суммой?

Порция боялась признаться себе, что знает, куда уйдут зги деньги.

Оливер вернулся поздно ночью — унылый в с пустыми карманами.

— Оливер, как ты мог?! Почему ты украл деньги?! — закричала Порция, вскочив с кресла.

— Нельзя украсть то, что принадлежит тебе, — ответил он, покраснев.

Порция прикусила язык. Что правда, то правда — деньги принадлежали ему, но как он мог позволить себе выбросить на ветер семьдесят гиней. Вне всякого сомнения, деньги ушли на игру.

— Да, да, я играл, — сознался Оливер, падая на продавленный диван, и проиграл больше, чем хотел. Я думал, что смогу выиграть и избежать долгов, которые свяжут нас по рукам и ногам. После вчерашнего выигрыша и нашего сегодняшнего грандиозного успеха я решил, что фортуна улыбнулась мне.

Оливер выглядел очень подавленным.

— Я не буду больше вести себя так глупо. Обещаю тебе, моя дорогая. — Слова его звучали искренне.

— Не сомневаюсь, что ты играл с Брайтом Маллореном, — с горечью заметила Порция.

Как она могла так расчувствоваться по отношению к нему? Он налетел на Оливера, как коршун, отобрав у него последний пенни.

Глаза Оливера расширились от удивления.

— Маллорен?! Нет! Я же говорил тебе, что не принадлежу к его кругу. Большую часть моих денег выиграл человек по имени Кутбертсон. Он совсем неплохой парень, и ты не должна его винить, просто удача изменила мне. И что такое семьдесят гиней? Я бы выиграл больше, если бы мне повезло.

Порция молча посмотрела на брата, чувствуя, что у нее опускаются руки. Во всех других отношениях Оливер был хорошим и разумным человеком, но игра делала его просто ненормальным.

— Я надеюсь, что сдержишь слово и не будешь больше играть, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие.