Корабль медленно обогнул песчаный пляж, и, спустя несколько минут, я увидела огромную дамбу с гигантскими волнорезами, растянувшуюся в оба конца на сколько хватало глаз. За бетонными плитами возвышался город: вдоль пологого склона холма, меж сочной зелени, виднелись белые стены домов и золоченые шпили храмов. Они располагались один над другим, точно ступеньки: увитые виноградом мраморные террасы, небольшие портики, яркие черепичные крыши… Внизу, у подножия города, выдаваясь далеко в залив, темнели пристань и доки, покачивались на волнах десятки кораблей со спущенными парусами. Целый лес мачт!

— Лиссавия, — молодой даханн широким жестом обвел открывающийся вид, — тебе здесь понравится.

Я промолчала. Город действительно был хорош, как на картинке. Но вот будет ли моя дальнейшая жизнь так же хороша? Ведь клетка, даже золотая, остается клеткой, а отсутствие выбора — тяжелое испытание для того, кто уже ощутил вкус свободы.

— Да, этот остров принадлежит нашему рейну уже больше двух тысяч лет. Можно сказать, именно в этом месте зародился Асторгрейн, — произнес рядом со мной голос эрзуна. — Даже воздух здесь особенный, ты не находишь?

Он развернулся лицом ко мне. Мой отец — и, одновременно, очень опасный незнакомец, который, по какой-то прихоти судьбы, может распоряжаться моей жизнью и будущим, как своим имуществом.

Мне ужасно хотелось съязвить, но я понимала, что это неразумно. В моем положении лучше всего проявить послушание, авось родственнички ослабят бдительность и у меня появится шанс если не сбежать, то, хотя бы, передать весточку Эйдену. Правда, как это сделать, я еще не думала.

— Почему вы делаете это? — тихо спросила я, вместо того, чтобы нагрубить.

— Что именно?

— Зачем притворяетесь, что я вам не безразлична, если собираетесь продать меня, как какую-то вещь?

Он поморщился.

— У тебя неправильные представления о жизни. Я желаю тебе только блага, но твое воспитание и чуждая нам санхейская мораль не дает тебе этого понять.

— При чем здесь санхейо? — нахмурилась я.

— Ты привыкла жить в стране, где женщины выбирают мужчин, но здесь все наоборот. Я знаю, к этому трудно привыкнуть так быстро, но постепенно ты поймешь, что имено такой порядок вещей самый правильный.

— Послушайте, — начала сердиться я, — да мне все равно, кто кого выбирает! Я уже выбрала. Вы меня слышите?! Я уже выбрала своего мужчину и меня не интересуют никакие другие, будь то хоть ваш император! — не выдержав, я топнула ногой и резко отвернулась.

За моей спиной раздался тяжелый вздох.

Я скосила глаза на Лукаса, тот делал вид, что разглядывает город. Внизу, на палубе, командовал Эймос, отдавая громкие и четкие приказы. Матросы-юмати ловко взбирались по вантам, зарифивая паруса. Над бизань-мачтой взметнулся вымпел, а с кормы раздался пушечный выстрел, от которого у меня заложило уши. И тут же, буквально спустя минуту, раздался троекратный ответный залп из нависшей над заливом крепости.

— Что это? — вздрогнула я.

— Твой рейн встречает свою даханни, — Айвердан простер руку в сторону холма, и я услышала, как со всех сторон заговорили колокола.

— У нас так встречали короля, — прошептала я еле слышно, пораженная всем происходящим.

— Не у нас, — поправил меня Айвердан, — у санхейо. У нас так встречают принцессу рейна: наследную княжну, дочь эрзуна.

Я поплотнее закуталась в теплую шаль, которую накинула на плечи, еще выходя из каюты. Город и порт казались абсолютно безлюдными, лишь у самой пристани сновали юмати, казавшиеся отсюда маленькими черными точками.

— Почему никого не видно?

— Такие правила.