— А мистер Моррисон сказал тебе что-нибудь о своем отъезде? — спросила Одри. — Когда он собирается лететь обратно?

— Об этом у нас не было речи…

Неожиданно дверь открылась, и в кухню вошел Джон. Он даже не постучался, но Кассандра, в отличие от Одри, не придала этой пустячной бестактности особого значения. Она улыбнулась мужчине, который сделал так много доброго для ее дочери, и без обиняков сказала:

— Моя дочь только что интересовалась, сколько вы еще пробудете у нас, потому что она хотела пригласить вас в новый итальянский ресторан, который буквально на днях открылся в самом центре Оуэн-Саунда. По крайней мере там вы сможете поговорить. В моем доме у вас такой возможности не будет, уверяю вас.

— Я заказал себе номер в отеле на одну ночь, — сообщил он миссис и мисс Эрроусмит, — так что, Одри, мне было бы приятно поужинать с тобой где-нибудь в городе.

— Э-э… я… — Девушка смутилась, не находя нужных слов для ответа.

— Я знаю, в чем у тебя загвоздка, — пришла ей на помощь мать и похлопала Одри по колену. — В транспорте, не так ли? В этом, девочка моя, проблемы для вас не будет. Ты можешь воспользоваться моим автомобилем. Он, правда, далеко не новый, и его модель уже давно вышла из моды, — пояснила она Джону, — но машина еще бегает и очень надежна. Такси же в это время года весьма ненадежны, за исключением тех, что заказываются заранее… Одри, ты, конечно, должна переодеться. И что на тебя нашло? Ты слоняешься по дому в этих вконец выцветших джинсах и этом свитере, который сидит на тебе, как мешок! — Старая женщина осуждающе прищелкнула языком. — Беги, доченька, наверх и выбери что-нибудь поприличнее из своего гардероба.

Одри ничего не оставалось, как отправиться на второй этаж. На лестнице она столкнулась с Томми, который мчался куда-то вприпрыжку и на ходу успел бросить ей:

— Твой мистер Моррисон — дока насчет старых кляч. Он вмиг разобрался с «фордом» Элвиса, и теперь машина заводится с полуоборота.

Через полчаса она, облачившись в черное шерстяное платье с длинными рукавами, спустилась в гостиную, где ее уже ожидал Джон, тоже переодевшийся перед вечерним мероприятием.

Путь к ресторану занял минут двадцать. Погода была уже зимняя, шоссе кое-где обледенело, и они ехали молча. Одри не хотела разговаривать за рулем, потому что машина была действительно старая, мало ей знакомая и при такой опасной дороге требовала от водителя полной сосредоточенности. Джон выслушал ее доводы и подчинился указаниям: на всем пути следования он не проронил ни слова.

В новом ресторане было довольно многолюдно, но свободные места все-таки еще оставались, и им удалось расположиться за уютным столиком в самом конце зала. Внутренняя обстановка ресторана не отличалась той изысканной элегантностью, какая была характерна для многих ресторанов Нью-Йорка, зато в нем чувствовалась приятная раскрепощенная атмосфера, лишенная всякой чопорности и чем-то напоминавшая атмосферу, которая всегда царила в испанском ресторане Гонсало Родригеса.

Заказав вино и минеральную воду, Джон повернулся к Одри и с улыбкой спросил:

— Итак, рыжик, скажи, только честно: ты скучала по мне? Вид у тебя не очень бодрый. Кажется, ты даже успела похудеть.

— С чего ты взял, что я похудела? И не пытайся убедить меня, что ты прилетел в Канаду только для того, чтобы выяснить, скучала я по тебе или нет. — Она резко захлопнула меню и, сцепив пальцы в замок, решительным тоном произнесла: — Я хочу съесть суп, а потом попробовать эти трубочки из теста с мясной начинкой. Что будешь заказывать ты?

Но он проигнорировал ее попытку обойти острые углы в беседе и задал ей вопрос напрямик:

— Почему ты солгала Эллис — сказала ей, будто твоя мать сломала ногу и поэтому тебе надо было срочно вылететь домой?

Одри промолчала, а ее щеки вмиг сделались пунцовыми.