Спустя месяц Анри де Граммон остался один на островке, рядом со своим кораблем, полным проклятых сокровищ. Он понял, что несет наказание за то, что похитил документ и взял то, что ему не принадлежит. Из последних сил пират добрался до днища корабля и прорубил его топором. Корабль стал тонуть, унося на дно богатства, созданные колдовством. И вдруг на горизонте показался парус. Голландское торговое судно подобрало де Граммона, уже потерявшего надежду на спасение. Много дней он пролежал в горячке. Когда же очнулся, оказавшись в небольшом трактире, на Ямайке, ему рассказали о том, как исчез губернатор Сан-Доминго (кто узнал бы красавца-пирата в истощенном больном человеке?), и о том, что посланные им во Францию корабли тоже исчезли!

— И что было с ним потом? — спросил Бартоломью, ибо Вероника замолчала.

— Потом он отправился в находившийся неподалеку монастырь и стал монахом. Но с тех пор, как он поселился в этом монастыре, у братии начались всякие беды: то на этот монастырь нападали пираты и разоряли его, то какая-то неведомая болезнь уносила на тот свет сразу десять-двадцать человек. Один мудрый старый монах сказал де Граммону, а в то время уже брату Антонию, что это все еще действует проклятие колдовского золота, и пока существует найденное когда-то сокровище, проклятие снято не будет. Тогда брат Антоний собрался и поехал сюда, в эту лагуну. Десять лет он один, без чьей-либо помощи, изо дня в день нырял и вытаскивал из подводной пещеры мешки. Увозил их на лодке в море и в разных концах рассыпал золото и драгоценности. И притом лишь там, где было глубоко. В конце концов настал день, когда, нырнув под берег, он не нашел больше ни одного мешка. Сокровища тамплиеров были уничтожены. После чего брат Антоний вернулся в монастырь Святого Бенедикта и, говорят, мирно живет там по сей день. Теперь он уже совсем стар. История его отношений с Жозефом де Моле подлинная. Только вот дочери у де Моле, видимо, никогда не было…

Окончание рассказа Бартоломью Робертс слушал, раскрыв рот от изумления. Что-то подобное он, конечно, предполагал, но все еще сомневался. Когда девушка умолкла, он произнес:

— Все это, конечно, потрясает воображение. Но вот что сказать ребятам, а? Конечно, можно ничего не говорить. Если пещера существует, то мы ее обследуем. И обнаружим, что сокровищ нет. Мог их кто-то найти до нас? Мог! Так что мы не будем виноваты.

Вероника резко обернулась.

— Вам что, совсем не жаль? И не хочется вытащить саблю и проткнуть меня насквозь?

— Фу! Ну что за мысли! Проткнуть не хочется. Если вы заманили меня сюда, то, наверное, у вас была какая-то цель. А жалеть тоже нечего. Я был готов к тому, что все это вообще окажется просто легендой, как может быть легендой и предание о кающемся монахе, верно? Может, пещера всегда была пустой?

— Очень может быть! — совсем другим тоном и голосом проговорила Вероника. — Тем более что этот остров — коралловый атолл. Кто его знает, был ли он таким четыреста лет назад? Хотя, скорее всего, был, это очень старый риф. А теперь о том, с какой целью я позвала вас сюда, Бартоломью Робертс. Скажите мне искренне — вы помните эту лагуну?

Он на всякий случай еще раз огляделся и уверенно ответил:

— Нет.

Лишь на секунду радость сверкнула в глазах девушки.

— Вы не бывали здесь? Никогда?

— Никогда. Я бы запомнил такое славное местечко, леди Аделаида. Или вас зовут как-то по-другому?

— По-другому, сэр. Мое имя — Вероника Дредд.

Он нахмурился.

— Дредд. Дредд… Послушайте, а вы не родня ли знаменитому адмиралу Роджеру Дредду?

— Я — его дочь.