— Ага. Евгения. Очень приятно. А что случилось, почему совещание?

— Понятия не имею. Рассчитывал сбежать пораньше и завалиться в хороший ресторан. Не желаете составить компанию?

Мысленно Женька показала внутреннему голосу язык: накося выкуси! Вот и первый кандидат. Вслух же осторожно сказала:

— Я бы с удовольствием, но Вадим Альбертыч вряд ли меня отпустит…

Вадик отвернулся от окна и вперил трагический взор в шепчущуюся галерку. Слух у Вадика был отменный.

— Вадим Альбертыч никого не отпустит. Более того, я объявляю военное положение. Настройтесь на серьезный лад, ибо сейчас я сообщу вам нечто ужасное.

В голове у Женьки немедленно пронеслось: спонсоры разорились, счета арестованы, тираж опечатан, нас всех увольняют… Эдуард Кононыхин насмешливо прошептал:

— Если нас всех сейчас уволят, мы с вами точно пойдем в ресторан. Во всем нужно искать позитив.

Вадик неодобрительно покосился на Кононыхина и вновь застыл в позе трагического отчаяния.

— Прежде чем начать, официально предупреждаю: все, что вы услышите, не должно покинуть эти стены. Малейший намек на утечку информации — уволю любого. Без выходного пособия. Это ясно?

Собравшиеся согласно покивали и с интересом воззрились на шефа в ожидании продолжения. Вадик обвел всех взором умирающего лебедя и понизил голос до хрипа.

— Скажите мне, соратники: как вы относитесь к черной магии?

Пауза, повисшая над столом, не была особенно напряженной. Об увлечении главного редактора эзотерическими учениями знали все, относились к этому лояльно и с пониманием. Вадик сокрушенно уронил голову на грудь.

— Ограниченные люди меня окружают. Ладно. Буду краток. Над нашим детищем нависло проклятие. Злой рок. Сглаз. Поле отрицательной энергии. Называйте как хотите — факт остается фактом.

Женька Семицветова уставилась на лист бумаги прямо перед собой. Только не хватало, чтобы Вадик окончательно сбрендил. Тогда о ресторанах и поиске женихов придется забыть до его выписки из дурдома.

Анжела Мессер решила внести свежую струю здравого смысла.

— Вадим Альбертыч, как вы знаете, я вовсе не склонна легкомысленно отрицать существование энергетических полей, но… нельзя ли поконкретнее? Что именно случилось?

Вадик смерил Анжелу долгим и серьезным взглядом, вздохнул — и заговорил почти нормальным голосом.

— Дело в следующем. Вы все помните героев наших последних трех выпусков?

Ираклий кашлянул и недовольно заметил:

— Естественно, Вадим! Певец Челобитьев, стриптизер Маугли и модельер Рубашкин. На этой неделе в продаже номер с экстрасенсом Шамановичем, а следующим пойдет герой из провинции, тот ветеринар из города Атас…

Анжела кротко поправила шеф-редактора:

— Он из Караула.

— Что?

— Не Атас, а Караул. Хотя Атас мне тоже нравится, но в этом есть что-то киргизское…

— Хорошо, пусть Караул. Вадим, я не понимаю, у нас какие-то проблемы с авторскими правами, или… что?

Вадик издал очередной тяжелый вздох.

— После выхода номера с Маугли герой предыдущего номера, Челобитьев, попал в больницу после удара током прямо на сцене. Якобы был неисправен микрофон. Неделю спустя, когда вышел номер с Рубашкиным, стриптизер Маугли поскользнулся на банановой кожуре и сломал ногу. Позавчера на модельера Веню Рубашкина набросилась в парикмахерской фанатка Святослава Кроликова и несколько раз ударила его по голове феном…

Эдуард не удержался и фыркнул. Вадик строго посмотрел на него и заметил:

— Ничего смешного, Эдик! Фен был отнюдь не портативный, а стационарный, парикмахерский. Она сорвала с него кожух и нанесла Вене серьезные травмы.