— Действительно, кошмар…

— Для нас это тоже кошмар, так что приготовьтесь услышать то, что я… хочу вам сказать.

— Слушаю.

— Вы в курсе всего происходящего и должны понимать, почему я прошу именно вас сделать то, что… я сейчас попрошу вас сделать!

Женька выжидающе глядела на Вадим Альбертыча. Тот набрал воздуха в грудь.

— Я поручаю вам, Евгения, отправиться в Караул и провести несколько дней в доме ветеринара Долгачева.

— Что? Извините, Вадим Альбертыч, я как-то не совсем поняла…

— В понедельник выходит его номер. Поскольку несчастье с Шамановичем случилось раньше срока, я хочу, чтобы всю неделю, пока номер с ветеринаром будет в продаже, и некоторое время после этого вы приглядывали за Долгачевым.

Женька проблеяла:

— При…гля…дывала?

— Вы будете отчасти нянька, отчасти телохранитель. Вы идеально подходите для этого.

— Иде…ально… под…хожу…

— Вот именно — идеально. Долгачев к вам хорошо относится, вы ему симпатичны. Я взял на себя смелость заранее позвонить ему и предупредить, что вы приедете к нему.

— При…еде…те…

— Якобы вам нужно написать статью о жизни врачей и ветеринаров в маленьком провинциальном поселке.

— Напи…сать…стать…ю…

— Ну, вы ж сами хотели попробовать себя в журналистике?

— Да… себя… в журналистике… попробовать…

Вадик необыкновенно взбодрился.

— Ну вот, вам и карты в руки. Все, что от вас требуется, — сделать так, чтобы наш бравый ветеринар не попал в какую-нибудь беду. Ходите за ним хвостом, требуйте внимания к себе, отвечайте на телефонные звонки, отвлекайте его от пожаров и наводнений.

От злости Женька обрела голос и способность изъясняться внятно.

— Вадим Альбертыч, и как, я по-вашему, буду это делать?!.

— Хорошо, хорошо, хорошо! Даже если с ним что-нибудь случится — дайте мне знать немедленно. И сделайте так, чтобы исключить утечку информации.

— И как я туда попаду?

— Поедете на машине, естественно. Я уже арендовал для вас «тойоту». Вы же умеете водить?

— Очень плохо! И только в городе.

— Ничего, справитесь.

— А где я буду жить?

— У Долгачева достаточно большой деревенский дом.

— А когда ехать?

— Завтра утром.

— Но…

— Всего дней десять. На природе! Вдали от шума городского! Вы же мечтали об отпуске?

— Но я…

— Вот вам примерный набросок статьи — и не благодарите!

Женька в полуобморочном состоянии потащилась к двери. Уже на пороге Вадик снова окликнул ее:

— Да, вот еще что…

Она повернулась, покорно ожидая дополнительных указаний.

Справедливости ради нужно отметить, что здесь Вадик отвел глаза.

— Возьмите с собой Матильду. Доктор Долгачев согласился заодно стерилизовать ее.

Немая сцена. Занавес.

ЖЕНЬКА

Я металась по квартире, собирая вещи и помирая от злости. Разумеется, злость была абсолютно бессильной и оттого еще более противной. Лесик сидел — против обыкновения — на серванте и с тревогой следил за мной своими янтарными глазищами. Примерно в половине второго ночи до меня дошло, что надо куда-то пристроить и его. Он, конечно, способен проспать и больше недели, но кормить-то его кто-то должен?

Я позвонила Маринке.