|
Она пошла на улицу выбросить мусор в контейнер, тут и заметила под лестницей девочку. У нее был сильный жар, она просто тряслась в ознобе, как вы помните. Марина накануне всех этих страшных событий слегла с ангиной. К тому же ребенок беспрерывно плакал… Елена Александровна пожалела девочку и пригласила к себе. Марина ничего не смогла рассказать ей о себе, видимо, от сильного потрясения, она только тряслась и крепко прижималась своим худеньким горячим тельцем к старушке. А женщина в свою очередь почему то решила, что девочка сбежала из детского дома, который находится в трех кварталах от ее дома. Когда она спрашивала Марину об этом, та молчала и только кивала головой, глядя на нее испуганными глазами. Елена Александровна решила немного подлечить ребенка, а уж потом возвращать в детдом, напоила лекарствами и уложила в постель…
По телевизору фотографию Марины чуть ли не каждый час показывали, – с досадой сказала я. – И по радио ее приметы передавали… А у бабули телевизора вовсе нет… Вернее есть, но сломался лет пять назад, на новый денег нет. И с радио проблемы, слышит она плохо… Ясно. Ну, а сегодня почему вдруг позвонить решила? Марина успокоилась и начала говорить? Нет. Все было не совсем так. Позвонила внучка Авдониной. Она приходит к бабушке раз в неделю, убирается, помогает по хозяйству. Она сначала в детский дом обратилась, чтобы успокоить руководство насчет девочки, и очень удивилась, что они совершенно ничего об этом не знают. Само собой следующий ее звонок был в милицию. В комнате повисло напряженное молчание. Все приуныли, думая каждый о своем. Не смотря на то, что все, наконец то, закончилось, причем довольно счастливо, ни веселья, ни радости на лицах моих гостей почему то я не увидела. Все подавленно молчали. Наверное, сказывалось то напряжение и нервозность, которые преследовали нас в последние дни… Положение попытался спасти Василий. А что это мы о празднике то забыли? – Бодро поинтересовался он, беря в руки бутылку с вином. – За столько лет напряженной работы пора бы научиться оставлять служебные проблемы за порогом своего дома. А то и в пессимиста недолго превратиться. Давайте музыку включим и станем веселиться. От того, что все мы станем сидеть за столом с похоронными лицами, ничего хорошего не прибавится. Зато на свете появится одна несчастная, обделенная вниманием именинница. А этого мы позволить просто не можем! – Поддержал Ксюхиного мужа Максим. – Для этого мы ее очень любим…
* * *
Когда гости покинули мой дом, было глубоко за полночь. Максим настоял на том, чтобы я легла отдыхать, а сам принялся перемывать посуду. Я для порядка поломалась, настаивая на том, чтобы делать это вместе, но, откровенно говоря, была страшно благодарна Максу за возможность вытянутся на диване. Последние два часа у меня начала навязчиво ныть поясница, да и устала я за этот длинный день страшно. Положив голову на плюшевого медведя, я вдруг с испугом подскочила, услышав прямо под ухом какое то движение и царапанье. Батюшки! Неужели в моей милой уютной квартирке завелись мыши? Я осторожно потянула мишку за заднюю лапу и чуть не рассмеялась. Из под плюшевого пуза показалась встрепанная заспанная мордочка, подаренного Максимом котенка. Я аккуратно посадила на ладонь теплый комочек и снова прилегла на диван. Сегодняшний день начался для меня слишком рано, я не просто устала, я вымотана до предела, нет сил пошевелить ни ногой, ни рукой …. Вот интересно, если я все же рискну родить ребенка, смогу я справиться с его воспитанием самостоятельно, без посторонней помощи. Я помню, когда родилась первая Ксюшина дочка, она жаловалась, что приходится крутиться, как белке в колесе, она постоянно не высыпалась, особенно первые три месяца, чувствовала себя, как выжатый лимон, при этом постоянно ломило раздавшуюся от молока грудь… Конечно, она все это смогла перенести с относительной легкостью. |
