— Благодарение Господу, что не создал меня женщиной, — проворчал Пако. — Никогда не мог понять женскую логику! Все же лучше бы тебе отправиться со мной в Веракрус.

— Я обещала мистеру Бишопу, что так и сделаю… если Стив не захочет меня видеть! В любом случае он обещал помочь найти место на американском судне не раньше середины марта — время еще есть, Пако!

— Вижу, что ты упрямая, тупоголовая, упертая баба! Подумай, Джинни, даже если Стив обрадуется тебе, какого черта он будет с тобой делать во время войны! Ты же знаешь, Стив — офицер армии Диаса и должен выполнять свой долг!

Ну а ты тут при чем?

— Подумаю, когда время придет, — только и сказала Джинни, и Пако больше не пытался ее урезонить.

Путники передвигались непереносимо медленно — дороги были слишком забиты людьми; несколько раз приходилось подолгу ожидать на обочине, пока пройдут военные обозы.

— Да, кажется, на этот раз французы действительно уходят, — пробормотал Пако. — Их корабли уже в гавани. К концу месяца никого не останется, и война закончится быстрее.

— Но император со своими генералами направляются в Куэретаро, там и в Пуэбло остались тысячи людей, преданных императору.

— Да, и вот некоторые из них! По-моему, больше заняты покроем мундиров, чем предстоящими боями.

Джинни заметила отряд мексиканских ополченцев и среди них нескольких бородатых мужчин в серых мундирах. Сердце ее забилось так, что, казалось, выскочит из груди.

— Каратели, — прошептала она, побелев.

Пако бросил на нее вопросительный взгляд:

— Верно! Американские наемники! Возможно, попытаются остановить Диаса.

Пако все это казалось очень забавным, но Джинни думала о Стиве, который, возможно, уже совсем близко. Неужели ему придется сражаться с американцами.

Знакомые места будили в ней мучительные воспоминания, хотя условия, в которых она путешествовала, были совсем другими: ни эскорта, ни пикников, ни удобного экипажа.

Они обошли Пуэбло, на башнях которого все еще развевался трехцветный флаг императора. Надолго ли? Хотя повсюду по-прежнему были французские солдаты, но все они имели ликующий, а не зловещий вид, как раньше. Они возвращались домой!

Вскоре Пако и Джинни очутились в низкой сырой лощине, и Пако наконец признался Джинни, что они направляются на маленькую асиенду около городка Техуакан, на границе провинции Оакасаса. К этому времени путешественников на дороге становилось все меньше, и Пако предупредил Джинни, что в этих местах много бандитов.

— Не забывай, — предупредил он, — если наткнешься на кого-нибудь, закрывай лицо шалью и опусти глаза. И если будут задавать вопросы, помни, что мы из окрестностей Оризабы, я работаю у графини де Валмес, и сейчас едем навестить мою тетку, Санчу Родригес. Ее муж — управляющий асиендой «Де ла Ностальжия». У них только трое детей, и… — тут он кивнул на малыша, — они будут рады четвертому.

— Какое странное, необычное название! — воскликнула Джинни.

— Да… ностальгия… тоска по родине. Возможно, бывший владелец чувствовал, что всегда будет тосковать по этому месту.

— Бывший? А кому она принадлежит сейчас? Надеюсь; хозяева не будут возражать против нашего визита?

Пако метнул на нее странный взгляд:

— Не думаю. А что, Бишоп и в самом деле не сказал тебе? М-да, неловкая история, ничего не скажешь!

— Пако! Почему такая тайна? Чего не захотел сказать мистер Бишоп?

— Ну что ж, была не была! Собственно говоря, асиенда принадлежит тебе, девушка! Ты, возможно, не помнишь, но перед свадьбой дед Стива составил дарственную запись.