— Не волнуйся, Дотти, я не позволю этим обезьянам и пальцем прикоснуться к тебе, скорее сам покончу с собой. — И он нежно обнял девушку за плечи.

— Давайте вместо кино пойдем в порт, на военно-морскую базу, — предложил Тим. — Мы можем послоняться там и посмотреть на корабли в гавани. — Глаза девушек вспыхнули. Все-таки это было лучше, чем пытаться представить себе, что нашло на их друзей. Оказавшись в порту, ребята станут изображать из себя бывалых парней, со знанием дела рассуждать о кораблях, а они, девушки, смогут посмотреть на военных.

Мальчики пошли вперед, а девчонки поотстали, подталкивая друг друга локтями.

— Есть у кого-нибудь румяна или губная помада?

— У меня есть немного «Танжи». Не очень хорошая, кораллово-розовая. Но это все, что я смогла стянуть с туалетного столика сестры.

— Сойдет, — подбодрила их Дотти. — Надо подкраситься. Вы только подумайте, мы можем познакомиться с какими-нибудь симпатичными моряками, и Карл не будет считать меня ребенком, если увидит, как интересуются мною настоящие мужчины. — Она яростно красила щеки и губы, глядя на свое отражение в лобовом стекле припаркованной машины.

Одна за другой девушки под одобрительный свист своих спутников присоединились к компании. Потом они разбились на пары, парни обняли подруг за плечи, неспешно продолжая прогулку. Билли испытывала странное чувство, идя вот так рядом с Тимом: часть ее привычного мирка как бы улетала прочь. Это первый шаг на пути взросления, и надо научиться расставанию. Четверо друзей из их маленькой компании, ребята, которых она знала столько, сколько помнила себя, уезжают на войну. Во рту у нее пересохло, она провела языком по губам. Вязкая помада показалась жирной и грубой. Никогда раньше она не накладывала так много краски на губы. Что сказала бы мама? Возникала проблема: где смыть помаду? Если бы они пошли в кино, как собирались, она стерла бы ее в дамской комнате.

— Как вы думаете, военная полиция нас не прогонит? — спросила Билли.

— Не прогонит, когда я скажу, что Тим уже завербовался, а остальные сделают это в понедельник утром, — сказал Карл, напуская на себя храбрый вид.

Филадельфийская военно-морская база производила на Билли пугающее впечатление. Это был не киножурнал «Мувитон», а сама реальность. Линкоры, эсминцы, крейсеры, все эти замаскированные зеленовато-коричневой раскраской надстройки, устремленные в небо. Даже на расстоянии и через изгородь из металлической сетки они казались огромными, угрожающими. Мальчики показывали военные корабли и сыпали терминами, но для Билли грозные громады оставались сплошной тайной: она не могла отличить даже линкора от крейсера. Только авианосец с длинной палубой можно было узнать без труда. Как же самолет взлетает прямо с палубы? И уж совсем непонятно, как он совершает посадку. Билли видела кинохронику и восхищалась мастерством летчиков. Однажды ей довелось услышать, что с высоты палуба авианосца выглядит, как могильный камень. От этой мысли мурашки побежали по спине.

— Вам нравятся корабли? — раздался рядом с Билли протяжный мужской голос.

Она обернулась и, подняв брови, встретилась взглядом с невероятно голубыми глазами мужчины, чей взор напомнил ей яркое летнее небо.

— Они такие грозные, но в то же время красивые, — честно сказала Билли о своих впечатлениях. Симпатичный. Высокий. Красивый. Просто красивый. Мужчина, а не корабль.

— Мне они тоже нравятся. Особенно авианосец. Но мой самый любимый корабль — «Энтерпрайз». Я проходил на нем обучение. Мосс Коулмэн, — представился он.