«Черт, — сказал он себе, — я не могу потратить больше тысячи гиней, но, — угрюмо добавил он, — вряд ли этой суммой ограничатся расходы на одежду Тины и остальные бесчисленные финтифлюшки, которые герцогиня сочтет необходимыми».

Лорд Уинчингем повернулся к бару с шампанским, устроенному около танцевального зала, но вспомнил, что даже один бокал будет стоить ему денег, и, плотно сжав губы, продолжил смотреть на танцующих.

В том, что Тина приятно проводит время, сомневаться не приходилось, как и в том, что она на этом балу — первая красавица. Ее белое газовое платье, расшитое бриллиантами, притягивало завистливые взгляды всех женщин, а крошечное сияющее личико и блестящие глаза ясно говорили о том, что мужчины борются за честь быть ее партнерами по танцам.

Лорд Уинчингем наблюдал, как она ритмично танцует менуэт с красивым молодым человеком, которого он не знал, но который, как подсказывал ему инстинкт, не из тех, на кого рассчитывает Тина, да и он сам.

Оглядевшись, он увидел лорда Альфреда Картрайта, богатого молодого человека с придурковатым лицом. Тот с обожанием смотрел на Тину, но не прилагал никаких видимых усилий, чтобы потанцевать с ней.

Сквозь толпу лорд Уинчингем пробрался к нему.

— Не танцуете? — спросил он, как ему показалось, искренне и по-отцовски, а на самом деле пролаял, словно морской лев.

— Я счастлив наблюдать за ней, — мечтательно произнес лорд Альфред.

— Наблюдение вам ничего не даст, мой мальчик, — заметил лорд Уинчингем. — Для того чтобы одержать победу над девушкой, вы должны быть дерзким и отважным; и уж конечно, не позволяйте этим прощелыгам опередить вас.

— Я не очень активен, — жалобно признался лорд Альфред.

— Так учитесь! — резко бросил ему лорд Уинчингем. — Моя подопечная достаточно хороша, не так ли; Она будет неплохо смотреться в бриллиантах Картрайтов!

Молодой человек покраснел.

— Именно об этом я и думал, — сказал он.

— Тогда действуйте, — грубо посоветовал лорд Уинчингем. — Если вам не удастся пригласить ее на танец, я попытаюсь сделать все, что в моих силах.

Он взял лорда Альфреда за руку, но танец закончился.

Танцующие направились кто в зал, где был накрыт ужин, кто в сад, освещенный крошечными свечками установленными между деревьями и кустами.

— Куда, черт возьми, она пропала? — выразив вслух свое беспокойство лорд Уинчингем.

Он мог задавать этот вопрос сколько угодно. Не говоря уж о том, что весь дом на Беркли-сквер был устроен как многочисленные комнаты для отдыха с удобными креслами и диванами, приглушенным светом и маленькими нишами, где парочки могли шептаться, оставаясь незамеченными, точно такая же романтическая обстановка была создана и в саду, и на площадке перед домом.

— Вероятно, нам лучше подождать, когда она вернется на следующий танец, — предложил лорд Альфред.

— Нет, мы найдем ее, — твердо заявил лорд Уинчингем, с неудовольствием подумав, что, вероятно, красивый молодой партнер заманил Тину в какой-нибудь уединенный уголок в саду, откуда она не торопится возвращаться.

Однако его страхи не оправдались. Тина, спускаясь в зал под руку с молодым человеком, с которым недавно танцевала, столкнулась с Клодом Уинчингемом, изысканно одетым в зеленовато-голубой атласный камзол с манжетами и воротником из валансьена. Явно возбужденный, он нервно схватил Тину за руку и настойчиво прошептал:

— Я должен поговорить с вами.

— Конечно, — отозвалась она. — Но только не сейчас, потому что я только что пообещала этому джентльмену поужинать с ним.