— С вами все в порядке? — спросил Джон скорее с досадой, чем с участием, и, взяв Лору за локоть, рывком поднял на ноги.

— В полном, — буркнула она и, вырвав руку, опустила глаза на испорченный костюм.

— Вы поранили ногу.

Джон присел на корточки и коснулся ее колена. Колготки порвались, и его ладонь обожгла ей кожу. Он поднял на нее глаза.

Лора вздохнула. Нет, это дурной знак! И ничего не изменилось: стоило ей побыть в его обществе пять минут — и все опять не слава Богу! Хотя в данный момент Джон именно там, где бы она и хотела его видеть, — стоит перед ней на коленях.

Впрочем, обольщаться не стоит: он смотрит на ее коленку точно так же, как смотрел бы на поранившуюся корову. Со знанием дела и отстраненно.

— Ничего страшного, — промямлила она. — Подумаешь, ссадина… Сейчас заклею пластырем, и все.

— Нет, так дело не пойдет! — Он поднялся и слегка натянул поводок. Рекс тут же подошел и сел рядом, всем своим видом изображая смирение. — Здесь полно скотины, так что почва кишит микробами. Надо обработать рану антисептиком.

Нет, нет и нет! Все это никоим образом не соответствует ее плану.

— Говорю вам, все в порядке! — пробормотала Лора. — И не надо мне ничего обрабатывать…

— Нет уж, окажите мне такую любезность!

Не отпуская Рекса, Джон открыл ее машину, достал дорожную сумку, повесил на одно плечо, а на другое забросил камеру.

— Я сама донесу, — предложила Лора. Он отстранился и тоном, не терпящим возражений, возразил:

— Нет, я.

И как только Кэтлин умудрилась вырасти самостоятельной при таком-то братце? Удивительно, что он ее не подавил. И неудивительно, что Кэтлин из протеста выбрала себе в приятели именно Роберта — полную противоположность Джону, — длинноволосого, с мягким характером, артистичного…

Джон шел к дому, ведя Рекса, тот подобострастно заглядывал ему в глаза, а Лора ковыляла следом, глядя ему в спину, и вид Джона сзади будил в ней мысли, далекие от работы.

— Сначала я хотел поселить вас во флигеле, где живут мои работники, — сказал он, открывая дверь черного хода и пропуская ее вперед. — Но потом передумал. Рауди говорил, вы пробудете у меня с неделю. Это так?

— Да, самое большее неделю, — сдержанным тоном ответила она. — Так что флигель меня вполне устроит.

— Нет, располагайтесь в комнате моей сестренки, — сказал Джон тоном человека, не привыкшего к тому, чтобы его решения оспаривались.

Лора предпочла бы поселиться во флигеле: по долгу службы ей не раз приходилось ночевать черт знает где, так что ложной стыдливостью она не страдала. Но, услышав «сестренка», она смягчилась. Казалось, Джон на миг сбросил свой панцирь и показал свою истинную сущность. А если она станет жить с ним под одной крышей, у нее будет больше возможностей узнать его поближе. Что необходимо, раз она хочет сделать хорошие фотографии.

Джон привязал пса к наружной ручке двери и вслед за Лорой вошел в дом.

— Ванная вон там, — не слишком любезным тоном сообщил он, опуская ее сумку на пол. — Переодевайтесь, а я пойду за аптечкой.

— Спасибо, — буркнула Лора, хотя ей очень хотелось послать его к черту, подняла сумку, вошла в ванную и закрыла дверь.

Сняла рваные колготки и осмотрела ободранную коленку. Нет, это просто смешно! Два года она была фотокорреспондентом в зоне военных действий и не получила ни единой царапинки.

Лора посмотрела в зеркало.