Изабелла закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

     — Просто я страшусь того момента, когда ты уйдешь, — честно призналась она.

     — Но до этого у нас еще есть время, верно? — мягко спросил Джереми.

     — Совсем чуть-чуть.

     Джереми замолчал, продолжая смотреть на нее, но по его непроницаемому лицу ничего нельзя было понять. Наконец он отвел взгляд и вышел из машины.

     Изабелла осталась сидеть. На ее губах застыла грустная улыбка. Он не ответил на ее признание, которое далось ей с таким трудом.

     Джереми услышал позади себя легкие шаги  Изабеллы и повернулся к ней. С самого детства его отличала выдержка, поэтому ощущение гнева и беспомощности, которое вспыхнуло в нем в машине, стало для него полнейшей неожиданностью.

     Он невесело усмехнулся. Находясь рядом с Беллой, он сам непохож на себя.

     — Джереми, — позвала она. И такое отчаяние слышалось в ее голосе, что у него перевернулось сердце и гнев вспыхнул с новой силой. На самого себя, ибо он знал, что откровенность далась ей нелегко, а он побоялся признаться в ответных чувствах и попросту сбежал.

     — Молчи, — предупредил он. Она не послушалась.

     — Джереми, я не хотела испортить вечер, правда.

     — Ты не испортила ничего. Я пока не готов обсуждать наши отношения, но и думать о том, что однажды все закончится, не хочу.

     — Я тоже, — тихо сказала она.

     — Подожди меня здесь, — велел он и направился к машине.

     Вытаскивая из багажника свои вещи, он то и дело бросал взгляд на темный женский силуэт. Джереми стиснул зубы. Дорого бы он отдал, чтобы узнать, какие еще мысли бродят в ее красивой головке.

     Они поднялись на борт яхты.

     — Принести тебе что-нибудь выпить? — спросила она, стоя у борта.

     — Нет, — кратко ответил он.

     — Джереми, я сожалею, что подняла этот вопрос, — раздался рядом ее голос. — Но если у тебя нет настроения, я бы лучше поехала домой, чем портить настроение еще и себе.

     — Нет, — отрезал он.

     — Тогда перестань хмуриться.

     — Ты говоришь со мной так, будто я маленький мальчик.

     — Сейчас ты ведешь себя именно как восьмилетний парнишка, — она прижалась к нему и сказала грудным голосом: — Хотя должна признать, что ты давно превратился в зрелого, соблазнительного мужчину.

     Джереми обнял ее и крепко прижал к себе, жадно целуя ее подставленное лицо, с сожалением констатируя, что она действует на него как наркотик. Как он сможет жить после ее ухода? Три месяца, три года, вся жизнь — ему всегда будет ее мало...

     — В машине я думала об этом. — Она приложила палец к его губам и чуть отстранилась. В ее глазах он увидел свое отражение.

     — Об этом? — переспросил он, целуя ее шею. Она вздохнула и закрыла глаза. Он спустил с ее плеч верхнюю часть платья и с жадностью взглянул на ее тело — такое прекрасное и отзывчивое на его ласки, что только при мысли о том, что кто-то другой будет касаться его, в нем вскипела ярость. Изабелла вдруг открыла глаза и одним незаметным движением высвободилась из его объятий и подошла к борту, поправляя платье.