Она смотрела на него уже с каким-то ужасом, ключи не взяла, они упали в снег, Митя не подобрал их, а продолжал говорить: мне не жаль ничего... Я... Я люблю вас... И не потому, что я видел вас там... Мне кажется, - я понял вас: вы - необыкновенная женщина... Вы потрясли меня всей собой! Всей! Вы понимаете? - Митя дотронулся до ее холодной замерзшей руки без перчатки и заглядывал в лицо, пытаясь уловить изменения в нем.

Лицо Анны было бледным и неподвижным, но глаза выражали теперь растерянность.

Тогда Митя перешел к конкретным делам: хотя бы разрешите довезти вас до дома....

- Нет, - встрепенулась она, - нет. Сегодня - нет.

- Когда же? - Наступал Митя.

Она задумалась на секунду: завтра. Завтра здесь же. Завтра, - и она вдруг вызывающе улыбнулась ему прелестной улыбкой, открыв белые, чуть выдающиеся вперед зубы, а он, не отпуская ее руки, потянул эту руку к губам и поцеловал, ощутив нежность и холодность кожи и еле уловимый запах то ли цветов, то ли духов...

Анна выдернула у него руку и снова засеменила по тротуару, все быстрее и быстрее...

Митя стоял, не шевелясь. Завтра!.. Завтра!!

Потом он пошел к Фишке, сел в него и долго никуда не двигался.

А Нэля принимала неожиданного гостя. Анатолий продолжал послеживать за этой семейкой, чтобы хоть как-то заявить о себе Нэльке и оставить свой след, - не исчезнуть, как говорится, в пустоту. А уезжать, в смысле улетать, - он должен был вот-вот.

Он видел, как Митька отправился на своей машине... Куда, - Анатолий знал преотлично и посмеивался про себя - они у него в кулаке, эта парочка! Если бы не В.В. со своей любовью к Митьке и дружбой с Гринчуком, то давно отсюда лететь бы не ему, а Митьке,

- с красивым желтеньким билетиком, который поставил бы запрет на все его загранные шлянья!

Он позвонил и хриплым голосом спросил Нэлю, нет ли у нее аспирина, он разболевается не на шутку...

Нэля очень скоренько сказала, что есть и аспирин, и панадол, и всякая всячина от гриппа, он может зайти, но тут за спохватившись, спросила: может ли он? Если ему худо, то она сама занесет...

На что он посмеялся также хрипло-простуженно и ответил, что он все же не инвалид еще, и заскочит на секунду.

Нэля была, - если по правде, - рада этому звонку, потому что раздумав на свободе, решила, что ничего такого уж страшного Анатолий не совершил: сама к нему поперлась? Сама! Он ее за руку не тащил. А мужик есть мужик, без жены, да еще если она, Нэля, ему нравится,- а что она нравится, - Нэля не сомневалась,- она давно заметила, какие Анатолий бросает на нее взгляды! Вот и надо привести отношения в нормальный вид.

Анатолий приоделся - вроде бы и в домашнем: свитер, джинсы, - но на горле зазывный шелковый платок, на ногах не тапки, а мягкие кожаные домашние туфли, все - хоккей!

Нэля тоже выдернулась из халатика, надела свитерок и джинсы, и на ноги не тапки, а туфельки на низком каблучке...

Что говорить! Митьку своего не очень путевого, она любила, а Анатолий ей нравился, можно даже сказать, что она чуточку в него влюбилась - это было очень приятно, - развлечение хоть какое-то!

Анатолий честь по чести поцеловал ей ручку, она зазвала его в гостиную, сказала, что ему надо обязательно выпить, у нее есть запасная водочка именно для простуды - Горилка з перцем,- папе с Украины привезли и он ей бутылочку отсудил.

Анатолий обрадовался не столько водке, сколько тому, что она его хочет маленько подпоить...

Они сели за столик, Нэля красиво накрыла, поставила небольшую закуску, горилку, в которой плавал красный яркий перчик, и они славно умостились в креслах.

И разговор сразу завязался, потек, не прерываясь.

Анатолий спросил, ходит ли она в кино, она ответила, что - нет, надоело кино, а вот.