– Он тебе понравился?

– Кто, старый С. С? – Мэри задумчиво сморщила нос. – Нет, не понравился. И насколько я помню, моему отцу тоже. Отец полагал, что этому человеку нельзя доверять, впрочем, это было известно кому угодно. А мне он показался быком, который прет напролом, лишь бы добиться своего, и еще – очень грубым. Разумеется, когда он хотел, то демонстрировал изысканные манеры и обаяние, которое открывал и закрывал по собственному усмотрению, как водопроводный кран. Он считал, что у всего на свете есть своя стоимость, что можно купить что угодно и кого угодно. К сожалению, чаще всего он оказывался прав. Но мне это не нравилось.

– Интересно… И при этом солдафон?

– Милая моя, да еще какой! – Мэри потянулась за шоколадным муссом. – Весь дом жил по часам, словно казарма. Аперитивы – в семь тридцать, ужин – в восемь, все должны быть на месте секунда в секунду, и горе тому, кто опоздает. А бедные детишки! Ходили по струнке, посещали частную школу, то да се… Естественно, они были обязаны быть лучшими абсолютно во всем, им ни в чем не дозволялось оказаться вторыми. М-м-м, этот шоколадный мусс просто объедение! Ты уверена, что не хочешь попробовать?

Джини отрицательно покачала головой и нагнулась, чтобы погладить Пса, у которого сна не было ни в одном глазу. Пес отблагодарил ее довольным сопением. Затем она выпрямилась. Джини знала, что, если Мэри ударилась в воспоминания о былом, ее почти не нужно понукать.

– И это касалось всех детей? – спросила она. – И мальчиков, и девочек? И Джона?

– Еще бы, – нахмурилась Мэри. – Возможно, когда мать Джона была жива, она и пыталась вмешиваться, хотя тоже маловероятно. Но она умерла незадолго до того, как я туда приехала. Может быть, именно поэтому старый С.С. вел себя с детьми строже обычного. Не знаю. Но порой это выглядело просто безобразно. Он устраивал им перекрестные допросы прямо при гостях, издевался над ними так, как умеет только он. Второй мальчик, Прескотт, так тот вообще боялся его как огня. Он тогда сильно заикался, и папаша над ним непрерывно издевался. Бедный малыш! Можешь себе представить, что с ним творилось… Он был буквально раздавлен. Стоял перед отцом весь багровый и трясся как осиновый лист… Это было ужасно, меня просто тошнило.

– И никто из них не пытался дать ему отпор?

– Но, милочка моя, они ведь были совсем еще маленькие. Джону, старшему из них, было около десяти. Был только один случай… – Мэри неожиданно умолкла.

– Какой? – спросила Джини.

На лице Мэри появилось тревожное выражение.

– Я, конечно, расскажу тебе, дорогая, но ты должна пообещать, что это останется между нами. Я никогда не напоминала об этом Джону, и он, видимо, думает, что я давно обо всем позабыла. Если бы он узнал, что я кому-то об этом рассказала, то был бы ужасно расстроен.

– Конечно, только между нами…

– Ну что ж, – Мэри подалась вперед и понизила голос. – Это действительно было весьма необычно. Мы гостили у них уже третий день, а старый С. С. знал, что я люблю верховую езду. Я думаю, он хотел немного повыпендриваться, поскольку у него были изумительные лошади, великолепные конюшни и все такое. Так или иначе, мы поехали на верховую прогулку: я, отец, С.