– У меня таких бойцов трое, – пожал он плечами. – На это способен любой из них. Главный – Фрэнк Ромеро. Но не советую вам устраивать ему допрос. Уж очень горяч… Да и вкусы у него отличаются от ваших. В общем, сами понимаете.

– Хорошо. В таком случае продолжим. Что в действительности произошло во Вьетнаме?

– Не то, что говорит Макмаллен. Правдой является то, что вам рассказали Джон и ваш отец. – Он на секунду умолк, и во взгляде его мелькнула насмешка. – Неужели именно эти вопросы не дают вам покоя? Вы меня удивляете!

Старый Хоторн еще раз смерил ее взглядом с ног до головы. Его губы тронула надменная улыбка. Она расплывалась на его лице всякий раз, едва он умолкал хотя бы на долю секунды.

– Бросьте эти околичности, мисс Хантер. Ведь вас явно беспокоит что-то более серьезное. Не стесняйтесь – я готов разъяснить вам все до мельчайших подробностей.

– Я хотела бы знать, кто был тем человеком в гостиничном номере, который наблюдал за проституткой и Лиз, – начала Джини, но С.С., издав короткий смешок, не дал ей договорить.

– Ну, конечно. Как я сразу не догадался! Вопрос женщины, но не репортера. Или я не прав, мисс Хантер? Вы заинтригованы моим сыном гораздо больше, чем готовы себе признаться. Хоть это вы понимаете?

– Это неправда.

– Нет, мисс Хантер, думаю все же, что правда. С моей точки зрения, мисс Хантер, позавчера ночью в вашей квартире Джон спасовал явно преждевременно. Не такая уж вы недотрога, как может показаться. Один верный ход – и Джон мог бы поиметь вас в любую минуту.

– Кто был тот мужчина, который находился в обществе Лиз и проститутки? – упрямо повторила Джини свой вопрос. Старик еще раз взглянул на нее, не скрывая насмешки.

– Сколько раз повторять, мисс Хантер? Это был мой сын, – ответил он сухо.

Эти слова привели ее в легкое замешательство. Джини ожидала именно такого ответа, но вместе с тем он ее разочаровал. Почему-то ей хотелось верить, что Джон Хоторн выше подобных грязных развлечений. Пожав плечами, она потупилась под взглядом его отца.

– В таком случае, – тихо произнесла она, – у меня остается к вам только один вопрос. Среди снимков, которые вы отправили Макмаллену, есть один. Декабрьский. Так вот, на нем… – Джини почувствовала, как краснеет при воспоминании о том, что изображено на той фотографии. Это не укрылось от С.С.Хоторна.

– Да, мисс Хантер? – подбодрил он ее.

– На декабрьском снимке Лиз смотрит на кого-то, кто не вошел в кадр. Рядом с ней и тем мужчиной был кто-то еще. Кто-то наблюдал за всем этим представлением от начала до конца…

– Вы правы. Насколько я знаю, Лиз любила, чтобы на ее выступлениях присутствовали зрители. Да, рядом с нею кто-то был – и в декабре, и в ноябре, и в октябре, – причем при одних и тех же обстоятельствах.

– Кто же? – спросила Джини осипшим голосом, тут же пожалев, что выдала собственное волнение.

С.С.Хоторн опустил глаза, продолжая, однако, самодовольно улыбаться.

– Ах, мисс Хантер, – произнес он с веселым упреком. – Мне кажется, вы уже знаете ответ.

Он внимательно оглядел черный плед на своих коленях и тщательно разгладил складки. Дверь открылась, и в ней появился Джон Хоторн. Не говоря ни слова, он посмотрел сначала на отца, а затем на Джини. Бросив на прощание последний злобно-насмешливый взгляд, С.С.Хоторн проехал мимо Джини к двери. Уже на пороге он оглянулся на нее через плечо.

– Кажется, вы не так глупы, как мне сначала показалось, – бросил он, прежде чем выехать в коридор.