— Ах эти! — Он заморгал. — Постой, куда же я их дел?

— Вот именно — куда? — ехидно повторила она.

— Потом вспомню. — Он послал ей воздушный поцелуй и ушел, насвистывая веселый мотивчик.

Тереза покачала головой, но губы ее растянулись в невольной улыбке. Проскользнув в спальню, она включила свет и увидела широченную кровать, застеленную травянисто-зеленым покрывалом, под которым, как и следовало ожидать, оказались атласные кремовые простыни.

— Ах ты, повеса! — пробормотала Тереза.

Она поправила покрывало, отвернулась от кровати — и обомлела. На ночном столике стояли фотографии красоток. Здесь были самые разные женщины: блондинки, брюнетки, шатенки — по меньшей мере восемь портретов в изящных модных рамках, выстроенных в аккуратную линию.

Терезу захлестнуло горячей волной ревности. У этого парня нет никакого стыда!

Разгневанная, она плюхнулась на кровать, нашла телефонный справочник и стала звонить, мрачно поглядывая на фотографии.

— Ну, как успехи, милая?

Она обернулась. Чарлз стоял, небрежно привалившись к косяку двери, как всегда неотразимый и сексуальный. Ей хотелось наброситься на него и задушить голыми руками, но она подавила в себе кровожадные инстинкты и сухо ответила:

— У Суинсона опять сработал автоответчик… или голосовая почта. А Робинсона нет в конторе. Он взял недельный отпуск.

— Ага! — обрадовался Чарлз. — Говоришь, Робинсон в отпуске? Очень подозрительно…

Тереза не выдержала и сердито вскочила с кровати.

— Ну конечно! Робинсон в отпуске — значит, он маньяк и серийный убийца! Кстати, о подозрительном… Что это такое? — Она сердито кивнула на ряд портретов.

Он смутился. — Это?

— Да, это! Коллекция твоих трофеев?

Он старался не встречаться с ней взглядом.

— Ну что я могу сказать, Тесс? Мне всегда нравились женщины.

— Бабник! — Голос ее задрожал.

— Перестань, Тесс. Ты лучше других знаешь, что дамы не в силах противиться моим чарам.

Она оттолкнула его.

— Ты слишком самоуверен!

— Не волнуйся, все это уже в прошлом.

Она снова кивнула на фотографии:

— Тогда какого черта ты выставил их на своем туалетном столике?

Чарлз засмеялся:

— А ты, оказывается, ревнива.

— Все, я ухожу! — Она метнулась к двери. Он схватил ее за руку.

— Погоди. — Она упиралась, но он легко подтащил ее к столику и одним движением руки смахнул все портреты.

Рамки с шумом посыпались на пол.

— О Боже, Чарлз! — простонала Тереза, скривившись.

— Люблю звук бьющегося стекла, — объявил он, очень довольный собой, и обнял Терезу. — И запомни: ты единственная женщина, которую я хочу видеть на своем туалетном столике. — Он обхватил ее за талию, усадил на столик, и руки его заскользили по ее телу.

— Не надо, Чарлз…

Он нежно покусывал ее шею.

— Не сердись, Тесс, прошу тебя. Мы нужны друг другу.

Она попыталась вырваться.

— Оставь меня в покое! Иди, ласкай своих шлюх!

Он усмехнулся, поцеловал ее в щеку, потом в ушко.

— Успокойся, милая. Я исправлюсь, вот увидишь. Кстати, хочешь мне помочь?

— В чем?

— Принять душ и побриться.

— Ты шутишь?

Но он уже снял ее со столика и потащил к двери ванной.

— Сейчас ты увидишь, почему я арендовал этот дом.