— Хорошо, помолчу, — сказал он, пожав плечами. При этом движении она почувствовала, насколько сильны руки, которые обнимали ее вчера вечером. — Страсть не люблю читать назидания.

— Ну да. Делаешь это только в том случае, когда кто-нибудь пытается искорежить дикую природу.

— Вот с этим я согласен. — Он полез в карман ветровки и вытащил оттуда кусок мыла и тюбик с зубной пастой. Все это он протянул девушке. — Там тебя никто не увидит, — указал он на густые заросли кустарника.

— Очень жаль, что мы не спустимся к озеру. Там бы я могла по-настоящему искупаться.

— Исключено, — сказал Скотт. — Никаких купаний. В сотне футов от берега уже опасно.

— Значит, поплавать нельзя? — капризно спросила она.

— И не думай об этом, — рассмеялся он. — Замерзнешь. Даже в самую жару температура воды в озере не поднимается выше пяти-семи градусов. А сейчас там еще холоднее.

— А говоришь, что не любишь назиданий, — фыркнула Тейви, направляясь к кустарнику.

Но Скотт успел схватить ее за руку и повернул лицом к себе.

— Я только хочу, чтобы люди могли любоваться природой, не подвергая себя неприятностям.

— Спорим, что это не так. — Она попыталась освободить руку. — Тебе совсем не понравится, если среди этой природы появится какой-нибудь чудак.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, в котором сквозили и удивление и симпатия.

— Это правда. Но здесь достаточно места. Я не против, чтобы людям была предоставлена возможность устраиваться в прекрасных местах на земле. — Он перевел взгляд в пространство. — Я думал, что однажды так и получится, но выяснилось, что ошибся.

Нечто личное, проскользнувшее в его тоне, задело Тейви.

— Что же случилось, Скотт? Это была женщина?

Он поежился и, казалось, попытался отстраниться от нее.

— Ерунда!

— Понятно, мистер Кэмфилд. — Девушка повернулась и зашагала к кустам.

— Тейви!

Пропустив его возглас мимо ушей, она не остановилась. За ее спиной затрещали сухие ветки.

— Послушай, нам надо поговорить. Иначе я буду следовать за тобой по пятам.

Тейви обернулась.

— Слушаю. — Она придала своему голосу оттенок равнодушия.

Скотт как-то печально посмотрел на нее.

— Прости за прошлый вечер. Я не собирался вести себя так… нагло.

— Неужто? — вскинула голову Тейви. От ее резкого тона Скотт невольно вздрогнул. — Ты считаешь, что поступил так случайно?!

— В общем, нет. Это произошло… Я только…

Тейви поджала губы и приподняла брови — таким образом, как ей казалось, она выражает ему свое презрение. На самом деле она испытывала страх, но не могла отказать себе в удовольствии увидеть его смущение. Однако ее триумф длился не более минуты.

Скотт осторожно прикоснулся к ее щеке. Она отметила, что в глазах его прыгали огоньки злости.

— Принцесса на горошине права. У нее так быстро меняется настроение, что угнаться за ним невозможно. Мне страшно хочется отшлепать этого капризного ребенка. — Скотт отнял ладонь от ее щеки. — Однако то, что произошло прошлым вечером, более не повторится. Советую запомнить.

Тейви прикусила губу. Одним махом он погасил у нее желание рассмеяться ему в лицо.

— Рада это слышать, — буркнула она. Ее недовольный тон, возможно, дал понять Скотту больше, чем она намеревалась сказать. — Мне будет проще отправляться ко сну без твоих наставлений.

Шагая к кустам, она услышала, как Скотт крикнул ей вдогонку:

— Я согрею тебе воды для умывания, Принцесса.