— У тебя есть деньги?

— Нет, но у меня есть несколько вещей, которые я могу продать, — поспешно добавила она, видя, что Райдер собирается вскочить в седло. — Кое-какие драгоценности.

— И на сколько же они потянут? — холодно поинтересовался Клауд.

— Ну, долларов на пятьдесят или сто.

— Это не та сумма, ради которой стоит рисковать жизнью.

— Но больше у меня ничего нет, — беспомощно проговорила Эмили, видя, как ускользает ее последняя надежда.

— Может, ты говоришь правду, — повернувшись, Клауд медленно приблизился к ней, — а может, нет.

Теперь Эмили уже жалела, что рассказала ему о драгоценностях. Он запросто может отнять их у нее, а потом бросить ее с Торнтоном на произвол судьбы. Этот человек уже повел себя не как джентльмен, отказываясь взять их с малышом с собой, так что обокрасть ее для него наверняка пара пустяков.

— Я могла бы раздобыть больше, когда мы доберемся до Сан-Луис-Вэли…

— У Харпера? — тихо спросил Клауд, подходя к Эмили почти вплотную.

— Откуда вам известно про Харпера?

Эмили не тронулась с места. Не хватало еще, чтобы этот нахал подумал, будто она его боится!

— Ты произносила его имя во сне.

— Вот как? Ну да, я уверена, что Харпер не откажется дать мне денег. Он будет рад, когда я приеду к нему целой и невредимой.

— Не сомневаюсь. Только от твоего Харпера мне ничего не надо.

Глубокий проникновенный голос незнакомца заставил ее сердце сильнее биться и груди, и Эмили обеспокоен но нахмурилась. Она и сама не могла понять, что с ней происходит.

— Тогда что вам нужно? Если вы назовете цену, я подумаю, согласиться мне или нет.

— Ты, — бесстрастно произнес Клауд и, положив руку на голову Эмили, ласково пропел по ней своими длинными пальцами.

— Что? — Эмили ахнула. Наверное, она неправильно его поняла…

— Я хочу тебя. — По-прежнему бесстрастный голос Клауда не оставлял никаких сомнений в его намерениях.

— А я думала, мы уже закончили войну за отмену рабства, — надменно проговорила Эмили.

— И даже добились победы. Но речь идет не о рабстве, крошка, а об услуге. Ты оказываешь услугу мне, а я тебе.

— Неужели вы и впрямь воспользуетесь отчаянным положением, в которое я попала?

— Мне придется. Когда я чего-то хочу, я не останавливаюсь ни перед чем, чтобы добиться своего. Ну так что, по рукам?

— Нет, сэр. — Эмили отпрянула. — Если бы я намеревалась стать проституткой, я не стала бы уезжать из Бостона.

Пожав плечами, Клауд пошел к своей лошади. Он вовсе не был уверен, что проиграл. У Эмили есть еще время передумать. Когда она убедится, что он не шутит, то наверняка запоет по-другому.

Клауд начал продумывать и еще один план на тот случай, если вдруг первый не сработает, — ведь на самом деле он вовсе не собирался бросать беспомощную девушку и мальчугана посреди безлюдной равнины.

Эмили на мгновение застыла. Она отказывалась верить своим ушам. Неужели он и в самом деле ее покинет? Не все мужчины, которых она знала, вели себя по-джентльменски, однако ни один из них — в этом она была абсолютно уверена — не оставил бы ее и маленького мальчугана посреди мрачной пустыни.

— Мы сейчас пойдем домой? — Торнтон, подойдя к Эмили, взял ее за руку; в глазах мальчугана светилась надежда. Конечно, его вторая мама не даст ему погибнуть: она знает, что нужно делать, чтобы они благополучно добрались до дома.

Однако Эмили понятия не имела ни о той местности, по которой они шли, ни об опасностях, которые их подстерегали. Незнакомец прав, она и в самом деле с ослиным упорством рискует своей жизнью и жизнью ребенка.