Меж тем мужчины смерили друг друга взглядами.

— Что же, полагаю, для нас нет другого выхода, кроме дуэли? — криво усмехнувшись, сказал Лугин.

— Полагаю, что так, — в тон ему ответил Черкесов.

— Право выбора оружия я оставляю за вами, ведь я затеял ссору, хотя вы, бесспорно, виновная сторона.

— Благодарю за великодушие. — Петр отвесил врагу шутовской поклон. — Когда изволите назначить время?

— Тянуть в таком деле не стоит. Что, если нынче же утром?

— В пять утра, — уточнил Черкесов.

— В пять, — согласно кивнул головой Лугин. — Я пришлю к вам моего секунданта, господина Нулина. Полагаю, что с вашей стороны будет господин ротмистр?

— Да. Пусть Михаил Львович говорит именно с ним. Прощайте же.

— Прощайте.

И сухо кивнув друг другу, противники разошлись в разные стороны.

17

— Как же это тебя так угораздило, Петр Иванович? — Дубельт нервно прохаживался перед Черкесовым туда и сюда, как неугомонный маятник. — Быть может, стоит теперь наконец открыть всю правду? Неровен час прикончите друг друга, и что же прикажете тогда делать? Фарс превратится в драму. А Марина? Что будет с ней?

— Господь с тобой, Андрей, что будет с Мариной? Ничего дурного. Свое последнее распоряжение я уже оставил, и, не сомневайтесь, доброе имя вашей сестры никак затронуто не будет, — ответил Петр.

Оба уже находились на предполагаемом месте дуэли. Стояло раннее тихое летнее утро. Уже рассвело, но над полем поднимался туман. Где-то весело щебетали птицы. Над ухом жужжали шмели и пищали злобные комары, норовившие непременно приземлиться на человека и напиться православной кровушки.

— Бесовское отродье, — пробормотал ротмистр, хлопнув себя в очередной раз по лбу. — И когда это он успел так насосаться? Кровопивец…

Черкесов не обратил на это внимание, ибо вдали показалась коляска. Коляска остановилась, и из нее выбрались трое мужчин. То, без сомнения, были Лугин, его секундант Нулин и доктор, которого найти и привести было поручено Михаилу Львовичу.

Черкесов не сделал ни шагу, дожидаясь, пока противник приблизится к нему.

— Ну, теперь пойдет потеха, — пробормотал сквозь зубы ротмистр, отвернувшись и отойдя в сторону.

— Доброе утро, — Лугин поклонился Черкесову.

Тот ответил также поклоном и приветствием.

— Что же, начнем, пожалуй? — ротмистр со скучающим видом подошел к соперникам.

— Начнем, — ответил Лугин.

Черкесов согласно кивнул. Ротмистр меж тем подошел к Нулину, у которого были пистолеты. Ящик открыли, пистолеты тщательно осмотрели и зарядили.

— Стреляемся с шестнадцати шагов, — вполголоса заметил Лугин.

— Я помню, — бросил ему Петр.

Лугин криво усмехнулся. По правде говоря, толку в дуэли было мало. Александр думал, что будет, ежели он убьет Черкесова. Пути к Марине это ему не откроет. Разве можно после убийства мужа объясняться в любви его жене? Нет, невозможно… А если Черкесов убьет его самого? Ну, значит, так тому и быть… Что ж о том сокрушаться?

Секунданты тем временем отсчитали шестнадцать шагов и наметили место для поединка. Дубельт предпринял последнюю попытку, предложив Лугину и Черкесову помириться.

— И все же, господа, — сказал ротмистр. — Не лучше ли вам сложить оружие и примириться?

— Полагаю, что причина ссоры такова, что извинения невозможны, — ответил Лугин.