— Такого не может быть!

— Если вы мне не верите, зачем пришли? Вы куда-нибудь надолго уезжали?

— Один раз, в санаторий.

— И как вы там себя чувствовали?

— Прекрасно, — прошептала та. — Меня даже заподозрили в притворстве.

— И что вам еще надо?

Нет, хуже всего — работа с людьми. Так и хочется минимум половину из них во что-нибудь превратить. Хотя бы вон в швабру! Приходят за ответами на свои вопросы, а когда получают желаемое, то не хотят в это верить.

И вообще, чего она с этой бабой возится? Забыла, что ли: наше дело петушиное, прокукарекал, а там хоть и не рассветай!

Но клиентка все не уходила, и Алла не могла ее выгнать. В самом деле, пятьдесят баксов стоит ее полчаса, а клиентка разве что десять минут просидела.

— А что я скажу маме?

Алла пожала плечами:

— Мало ли... Скажите, что замуж выходите.

— За кого?

Нет, определенно она хочет, чтобы ей разжевали и в рот положили. Такой беспомощной клиентки у Шахворостовой еще не было, так что в конце концов Алла и сама стала помогать ей придумывать причину.

— Скажите, что вы вынуждены были встречаться с ним тайно, а теперь он поставил условие: жить с ним постоянно.

— Мама расстроится.

— А вы умрете.

Алла нарочно употребила это слово. Кажется, есть такие люди: пока их как следует не напугаешь, с места не сдвинутся.

Для них и добро, наверное, не хочется делать. Их добром только угробить можно. Неужели не понятно, пока человек не поймет, что он сам по себе ценен и его жизнь — тоже единственное, что у него есть, он никогда ничего серьезного не достигнет.

— Давайте договоримся с вами так. — Алле посетительница надоела, но как ни крути, а довести дело до конца она должна. По крайней мере так для себя с самого начала решила: только действенный результат! — Вы приобретаете квартиру и перебираетесь в нее. Адрес матери не говорите и постарайтесь общаться как можно реже. Оставьте ей свой номер телефона, но подолгу не говорите. Словом, контакты сократите до минимума. Хотя бы в течение месяца. Вы выполните мои рекомендации, и если это не поможет, я верну вам деньги.

— А что потом делать с квартирой?

Алла едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

— Продадите или сдадите квартирантам.

— Хорошо, я попробую.

Улыбка женщины была прямо-таки вымученной.

— Да, — уже вдогонку сказала ей Алла, — постарайтесь все время улыбаться.

— Все время?

— Даже если больно до слез. И повторяйте себе: у меня все хорошо. Я красива, здорова, счастлива.

Клиентка в последний раз недоверчиво взглянула на Аллу и медленно закрыла за собой дверь.

«Не поймешь, кто я, — подумала Алла, — то ли ведунья, то ли психотерапевт, то ли та, которая общается с сатаной... В сотый раз спрашиваю себя: надо ли мне делать добрые дела? Но наверное, добро и зло порой так тесно связаны, что их почти нельзя разграничить, по крайней мере той, к которой люди приходят за помощью... И я этим зарабатываю, тем, что худо-бедно помощь оказываю. Так надо ли ломать голову, добро или зло? Взять ту же клиентку. Если она выполнит рекомендации Аллы, то выздоровеет, но кому от этого станет хуже? Ее матери, которая в свое время о своей жизни не позаботилась, теперь заедает жизнь дочери... Нет, к черту дурацкие мысли: пусть идет все так, как идет!»

Успокоив себя подобным образом, Алла продолжала принимать клиентов, среди которых были преимущественно женщины.

Но на следующий день... К ней пришел мужчина. Странный. А впрочем, разве приходили к ней не странные?

Он был словно ошарашен жизнью и при этом походил на человека, страдающего манией преследования.