– Мой муж умер.

– Что?!

– Патрик умер сегодня на рассвете от чрезвычайно обильного кровотечения. И я решила воспользоваться возможностью поскорее покинуть Кубу. Я ведь оставалась с ним, пока он был жив, не так ли? День и ночь слушала ужасный кашель, принимала его отвратительных приятелей и притворялась, будто не знаю, что дни его сочтены. Ну а теперь, слава Богу, все кончено. Он мертв, и я ничем ему не обязана. Я ненавижу этот город, его звуки и запахи! Больше ни секунды не вынесу здесь!

– Но похороны! Распоряжении, плантация, дом… Нельзя же просто все оставить и уплыть?!

– Нельзя? Да я уже оставила! Не беспокойтесь, обо всем позаботится мой друг адвокат. Я доверяю ему – он продаст поместье и вышлет мне деньги. И даже пойдет на похороны вместо меня. Почему я должна пройти еще и через это? Я не любила Патрика и не стану скорбеть по нему! Я исполнила долг, и никто не вправе от меня требовать большего!

– Но Кейн не возьмет вас! Он…

– Вы так уверены? Немедленно убирайтесь из каюты вместе с этим ужасным черным созданием! И пошлите сюда Кейна! Я сама поговорю с ним с глазу на глаз. Не волнуйтесь, я смогу его убедить!

Бренна выбежала из каюты, увлекая за собой Глори, и несколько секунд стояла под дверью, слишком взбешенная, чтобы что-то предпринять. Да как она посмела явиться сюда и утверждать, что ради нее Кейн пойдет на все? Ну так вот, ничего не выйдет! Бренна позаботится об этом! И уговорит Кейна незамедлительно отправить Колин на берег.

– Подожди здесь, – велела она Глори, подкрепив слова знаком.

Невольница испуганно взглянула на Бренну.

– Я сказала, подожди здесь. И я сейчас вернусь и отыщу тебе платье. О, как жаль, что ты меня не понимаешь!

Сумела ли она объясниться с девушкой? Бренна не знала, но Глори осталась стоять на месте, с отрешенным видом прижавшись к переборке.

Бренна нашла Кейна в кубрике и отвела в сторону.

– Кейн… Кейн, мне нужно с тобой поговорить.

– Это не может подождать? Мне нужно устроить рабов.

– Нет, именно сейчас. Пожалуйста, Кейн.

– Ну хорошо, хорошо. Скроггинс, велите принести тюфяки, чтобы им было на чем спать. И почаще их кормите – никаких помоев! Каждое утро обливайте на палубе и два раза в день выводите на прогулку. И ведра, Скроггинс. Поставьте ведра вместо ночных горшков. Не потерплю здесь никакой вони!

Он подвел ее к поручню.

– Ну, что тебе, Бренна? Не видишь, я занят! Нужно спрятать золото – сеньор Транкило посылает деньги в Новый Орлеан. Почему бы тебе не подождать меня в каюте? Я приду, как только освобожусь.

– Но я не могу, – с отчаянием пробормотала Бренна. – Каюта уже занята.

– Занята? О чем ты? Кто-то из матросов посмел…

– Нет… – Она осеклась, мгновенно растеряв решимость.

– Хочешь сказать, что кто-то пробрался на корабль без моего ведома? – Кейн обернулся к Скроггинсу, выходившему из кубрика: – Скроггинс, Бренна утверждает, что на корабле «заяц»! Что вы знаете об этом?

– Я… я… но она пообещала, что пробудет здесь недолго. Объяснила, что нужно кое-что передать вам, сэр… да-да, именно так и сказала. Я заставил ее поклясться, что она уйдет до отплытия.

– Кто обещал? В чем дело?

– Та леди, сэр. Не знаю ее имени. Но она назвалась вашей знакомой.

– Присмотрите, чтобы все было готово. Я спущусь вниз. Честно говоря, меня разбирает любопытство.