Она показалась ему вполне приятной девушкой, и он непременно решил сказать об этом Берти.
Когда закончился третий тур, через зал к ним подошел полковник Моррис, поклонился и весьма галантно попросил Дженнифер оказать ему честь, потанцевав с ним. И дальше все пошло как по маслу. Очевидно, каждый считал своим долгом потанцевать со знаменитой графиней Торнхилл.
Таково непостоянство света, думал Торнхилл, любуясь женой и даже не стараясь скрывать восхищение. Раньше, когда он жаждал отмщения, оно было несколько наигранным. Сейчас он не кривил душой.
Однако все могло в любую минуту обернуться крахом. Несмотря на то что Торнхилл видел, как к Дженнифер приближаются сразу двое, чтобы пригласить ее на танец, последний перед ужином, он предпочел опередить их, чтобы быть рядом с женой на случай, если произойдет непредвиденное.
Торнхилл предусмотрительно усадил ее за стол, где сидели Берти и мисс Огден и еще несколько дружественно настроенных пар. Стол рядом оставался пустым, и к нему направлялись три пожилые пары, среди которых были граф и графиня Рашфорд. И вот тогда графиня, проведшая весь вечер в комнате для карт, увидела их и замерла.
– Рашфорд, – сказала она после многозначительной паузы и весьма внятно, – найдите мне другой стол, пожалуйста. – Тут она подняла голову и потянула носом воздух. – Здесь пахнет развратом.
Рашфорд повел свою жену прочь, и за ними последовали две другие пары, а в это время Торнхилл, наклонившись к жене, с улыбкой рассказывал ей какой-то анекдот и она смеялась.
К концу ужина каждый из присутствующих уже знал о том, что сказала графиня Рашфорд, и многие приветствовали ее высказывание.
Нет, все шло совсем не так уж хорошо, как хотелось. Трудно удержаться от желания отомстить, когда знаешь, что о твоей жене будут судачить и каждый, кому не лень, будет упражняться в остроумии на ее счет еще целую неделю до поездки в спасительный Челкотт, где ее не достанут злые языки.
После ужина с Дженнифер танцевал Генри Числи. Торнхилл, как обычно, наблюдал за ней. Да, Дженнифер обладала сильным характером, не без гордости подумал он. Она держится с достоинством, в то время как большинство женщин раскисли бы и совсем пали духом. Дженнифер не потеряет присутствия духа и тогда, когда она в полной мере осознает, что же произошло с ней на самом деле. Хотелось бы в это верить.
Не она ли спросила его, кто был любовником Кэтрин и кто отец Элизы?
Но тут Торнхилл отвлекся от своих мыслей: он увидел, как Саманта отошла от тети и направилась к выходу. В этом не было бы ничего странного, если бы она вдруг не налетела на Керзи – именно на Керзи, ни на кого другого из сотен гостей. Она поспешила дальше, но всего через несколько секунд Керзи отбыл следом.
Торнхилл нахмурился. Он пока не успел хорошенько познакомиться с Самантой, но она была кузиной Дженнифер и еще моложе, чем его жена. Торнхилл не понимал, отчего Керзи обратил внимание на Саманту, если только-только избавился от Дженнифер. Но если он в самом деле решил испробовать свое обаяние на Саманте, то ее юность и неопытность сделают ее легкой добычей.
Гейб был в раздумье. Взглянув на жену, танцевавшую с Числи, который говорил ей что-то смешное, заставляя свою партнершу улыбаться, Торнхилл, помедлив еще пару секунд, вышел из зала следом за Керзи.
Да, Керзи и Саманта беседовали. Керзи он мог видеть только со спины, но Саманта была здорово возбуждена. Она, похоже, не заметила его, когда он решил подойти поближе на случай, если девушке понадобится его помощь.
– …Вы милая девушка, весьма хорошенькая, – говорил Керзи, – а мне всегда импонируют юность и живость. |