— Фрага не принимал решений, не выслушав прежде своих советников.

— Это не так, — губы Эрлиака чуть изогнулись. — Он всегда видел путь. Он лишь давал поправку, если узнавал что–то новое.

— Я — не он. Сейчас не лучшее время напоминать об этом.

Эрлиак кивнул.

— Тогда советник вождя умолкнет и заговорит священник. Что ты чувствуешь, Арга?

Арга помолчал.

Он не хотел раскрывать душу Эрлиаку. С тех пор как ушёл Фрага, на свете остался только один человек, которому Арга мог всецело довериться. Но и Лакенай сейчас было нелегко. Глава армейской коллегии, глава дома Фраян, она несла на своих плечах достаточно тяжёлый груз, и Арга не мог просить её стать ещё и его личной исповедницей. А кроме того… минута была особая. Даян Фрага пользовался безусловной поддержкой, но Ториян Арге требовались союзники.

«Он нужен мне», — признал Арга. Никто не мог сравниться с Эрлиаком в деле воодушевления. Сейчас, когда весенние подавлены, когда боевой дух истаял и решимость держится на волоске — Эрлиак нужен ему.

И он ответил.

— Гнев, — сказал он. — Горе.

— Гнев прежде всего?

— Я воин.

— Причина не только в этом, — Эрлиак вздохнул. — Арга, если ты не хочешь говорить со мной, я могу попросить другого священника. Или Лакенай.

Эрлиак видел его насквозь. Арга досадливо повёл плечами. «Нет, — подумал он. — Я не буду тяготить её своими жалобами».

— Это гнев на самого себя, — сознался он. — Ещё до того, как мы начали готовиться к штурму, Фрага передал мне право приказывать.

— Вот как.

— В разговоре с глазу на глаз, — нехотя сказал Арга. — Дело в том, что… Я мог запретить ему. Я мог запретить ему вести штурмовой отряд. И я хотел! Меня мучили предчувствия. Но я не поверил им. Я не поверил себе, но поверил Фраге. Я позволил ему отправиться туда — старику на старом коне.

— Ты казнишь себя за это, — эхом откликнулся Эрлиак.

— Фрага хотел, чтобы я верил себе. Он хотел, чтобы приказы отдавал сильный человек. Такой, каким он был в молодости. А я оказался слаб. Я не оправдал его ожиданий.

Эрлиак помедлил.

— Ты не думаешь, что именно этого он желал? — спросил он. — Погибнуть в бою, а не угасать ещё десятилетия?

— Нет, не думаю.

— Почему?

— Даян Фрага, — Арга криво усмехнулся. — Великий Фрага. Победитель Чёрной Коллегии. Погиб, пытаясь захватить жалкий торговый город.

«А Фраге я не расскажу о будущем, — вдруг вспомнил он. — Даже если он попросит. Даже если он очень вежливо попросит. Знаешь, почему? Мне нравится его будущее». Неужели Маррен знал? Невероятно… Колдун, запертый в свинцовом гробу, просто не мог выплести достаточно сложное заклинание, чтобы заглянуть в будущее так далеко и так точно.

Или мог?

В конце концов, ему же больше нечем было заняться.

«Однажды ты выпустишь меня отсюда», — сказал Маррен. Арга прикрыл глаза, восстанавливая в памяти тот давний день. Аттай, королева городов. Аттай, белые башни, чёрные подземелья. Бледное лицо колдуна, вечно юное и вечно мёртвое. «Перед лицом действительно страшной угрозы ты переступишь через эту клятву», — сказал Фрага. «Его нельзя использовать, чтобы расплатиться с долгами, утолить жажду славы или мести», — сказал Фрага… Месть ли это? В гибели Фраги Арга винил только себя. Слава? О ней он сейчас не думал. Долги? Возможно, отчасти.

Но прежде всего это был долг.

Долг перед Цветением. Долг перед народом Великой Весны.

— Теперь я понимаю, — тихо сказал Эрлиак.