Русского, с которым беседовала Сьюзан Кэрриган, очень развеселила мысль о том, что девушка попала в Москву, одержав победу в объявленном журналом конкурсе. Звали этого русского Михаилом, и он преподавал экономику в МГУ. Высокий, худощавый, лощеный мужчина с приятно резкими чертами и мурлыкающим баритоном, которым он сейчас произносил безупречные английские фразы с легким оксфордским акцентом.

– Определение ценностей капиталистического общества, – вещал он, – наверное, никогда не будет понято моим поколением. Допустим, какая-то фирма гонит из картофеля водку. Чтобы продать эту водку, фирма наобум выбирает гражданина (случилось так, что в данном случае вас, гражданочка) и бесплатно отправляет в путешествие в Москву. Вы сами, при всем желании и даже крепчайшей в мире печени, никогда не сможете выпить столько водки, сколько нужно, чтобы покрыть расходы винодела по устройству этого предприятия. По сути дела, – он рассмеялся и указал на бокал в руке девушки, – вы и вовсе водку не пьете, а пьете белое вино.

– Да, – согласилась девушка, – я знаю, это может показаться глупым, но…

– Ничуть, ничуть. – Михаил подтрунивал над ней так прямодушно и дружелюбно, что девушка не могла обижаться на него. – Разделить общество любительницы белого вина весьма приятно, – заверил он ее. – А кроме того, в этой комнате нет ни одного человека, который продержится на ногах дольше вас, это несомненно. Однако вернемся к обсуждаемому вопросу. Производитель водки не может надеяться, что вы вернете ему потраченные деньги. Возможно, он считает, что другие граждане узнают о проявленной им по отношению к вам щедрости, воспылают к нему теплыми чувствами и станут покупать его товар в количествах, достаточных и более чем достаточных, для покрытия его расходов? И это – в дополнение к той водке, которую они купили бы и так.

– Понятия не имею, – честно призналась Сьюзан. – Что бы они там себе ни думали, я чудесно провожу время. Россия так прекрасна.

– Вы полагаете? – улыбаясь ее воодушевлению, спросил он.

– Музеи, картины, иконы! – воскликнула девушка. – А как красива река. Надеюсь, компания «Семенов» сторицей окупит свои расходы.

– Уже окупила, – произнес слева от нее голос с американским выговором. Девушка и Михаил повернулись и увидели бородача лет сорока с чем-то, облаченного в мятую спортивную куртку и белую сорочку. На шее – бордовый галстук-бабочка, а над ним – виноватая улыбка человека, без приглашения влезшего в разговор. – Простите меня, – добавил бородач, – я случайно услышал. Зная, что вы… ведь вы – Сьюзан Кэрриган, так?

– Совершенно верно.

– Джек Филдинг, – представился он. – Сотрудник нашего посольства. Мы выправляли кое-какие ваши бумаги. Так вот, я полагаю, что принцип тут следующий. Правда, я не экономист. – Он повернулся к Михаилу. – В отличие от вас, не так ли?

– Да, я занимаюсь экономикой, – ответил Михаил и представился еще раз, назвав какую-то немыслимо длинную фамилию. Мужчины обменялись рукопожатием, и Михаил продолжал: – Вы понимаете, как складывалась ценность подарка, сделанною мисс Кэрриган?

– Думаю, что да, – отвечал Джек Филдинг. – Главное тут – реклама и общественное мнение. Предложив людям столь желанную для многих награду, вы прославите свое имя. Когда покупатели пойдут в местную винную лавку, то скорее всего приобретут там именно ваш товар.