Подобных гимнастических упражнений и попрошайничества в естественной среде встретить невозможно. Все это — изобретения, позволяющие приспособиться к особым условиям неволи.

В условиях "людского зверинца" этот творческий принцип доходит до потрясающих крайностей. Я уже отмечал ранее, что разочарование может наступить тогда, когда искусственно выдуманная борьба за стимул, из-за того что возможности её довольно ограничены, часто начинает казаться бессмысленной. Пытаясь избегать этой ограниченности, человек ищет всё более сложные формы выражения, которые становятся настолько всепоглощающими и поднимают индивида на такие высоты познания, что наградам уже нет числа.

Здесь мы уходим из сферы пустяков, существующих для того, чтобы чем-то себя занять, и вступаем в чарующие миры искусства, философии и науки. Всё это имеет огромное значение, так как не только позволяет эффективно бороться с недостатком стимулов, но ещё и делает возможным максимальное использование самой потрясающей физической собственности человека — гигантского мозга.

Из-за огромной важности, которую приобрели эти сферы для нашей цивилизации, мы склонны забывать о том, что в определённом смысле они являются не чем иным, как средствами борьбы за стимул. Подобно пряткам или шахматам, они помогают скоротать время между колыбелью и могилой тем, кто достаточно удачлив и может позволить себе вести борьбу не только за элементарное выживание. Я говорю «удачлив» потому, что, как я уже упоминал ранее, огромное преимущество суперплеменных условий заключается в том, что мы относительно свободны в выборе форм нашей деятельности и, когда человеческий мозг может изобрести такие прекрасные занятия, как эти, мы должны считать, что нам повезло оказаться в числе борцов за стимул, а не борцов за выживание. Именно человек-изобретатель является тем, кто ведёт игру изо всех сил. Когда мы штудируем научные труды, слушаем симфонии, читаем поэзию, смотрим балеты или рассматриваем картины, нам остаётся только восхищаться бесконечностью человеческой борьбы за стимул и той невероятной изобретательностью, с которой он её ведёт.

4. Если стимулы слишком слабы, вы можете усилить свои поведенческие реакции нормальным реагированием на стимулы субнормальные.

Это принцип переполнения. Если внутреннее побуждение к совершению какой-либо деятельности становится слишком велико, за неимением внешних стимулов, обычно к ней побуждающих, оно может перелиться через край.

Тому, что в природе никогда не вызовет никакого интереса, в унылых условиях зоопарка уделяется слишком много внимания. У обезьян это может принимать форму копрофагии: если им будет нечего жевать, в дело пойдут экскременты; если не будет возможности обходить свою территорию, сойдут и мелкие перебежки по клетке. Животное ходит из стороны в сторону до тех пор, пока, благодаря своим монотонным и бесполезным движениям, не протрёт дорожку на полу клетки — и всё-таки это лучше чем ничего.

За неимением подходящего партнёра животное может спариться практически с любым доступным предметом. К примеру, одинокая гиена ухитрилась спариться со своей круглой миской, опрокинув её на бок и катая туда-сюда под своим телом так, чтобы та ритмично прижималась к половому члену. Живущий в одиночестве енот использовал в качестве «партнёрши» своё лежбище: он собирал солому в тугой пучок, крепко прижимал его к себе и делал характерные движения тазом.