|
Он только что ее видел. У нее были мощные рога с отростками, которые он погладил сквозь полиэтилен. И острые, как копья, уши. И шелковистая шерсть, отливающая рыжим. А вот ни морды, ни ноздрей у нее не было. Вместо них был простой кожаный чехол с дырками для глаз и носа. И Сервас представил себе, каким красавцем был этот сказочный зверь, когда жил и дышал, прежде чем превратиться вот в такое убожество. И парнишку тоже представил живым и понял, что тот испытывал, когда изо всех сил удирал от преследователей с этой тяжелой штуковиной на голове.
«Должно быть, он задыхался, был на грани асфиксии. Ведь прорези для ноздрей были очень маленькие, а прорези для рта просто не было». Серваса передернуло. Здесь за работу взялось Зло в чистейшем виде. Он узнавал каждую его примету. Было пять часов сорок три минуты утра понедельника, двадцать шестого октября. 3 Они вернулись в комиссариат ровно в восемь. На третьем этаже царило лихорадочное возбуждение, и Серваса сразу удивило необычное для утра скопление народа. Сквозь открытые двери были видны прильнувшие к приемникам группы. В воздухе, как обычно, висели напряжение и агрессивность, задержанные вели себя нагло и надменно и чуть ли не плевали в лицо следователей, а адвокаты требовали, чтобы к их клиентам относились уважительно. – Что у вас тут происходит? – спросил он у коллеги из отдела уголовных преступлений, который шел по коридору, на ходу разговаривая по телефону. Полицейский опустил телефон: – А вы еще не в курсе? Выходные были горячие. С пятницы по воскресенье произошло шесть не связанных друг с другом нападений с ножом. Прошлой ночью в квартале Бельфонтен пьяные напали на прохожего, выходившего из метро, и ранили в спину. Его увезла «Скорая». В субботу вечером за медиатекой еще один прохожий получил два удара ножом. В пятницу какой то малолетка ранил двух человек на площади Арно Бернара. В это же время на авеню Миним какой то человек был тяжело ранен в шею и грудь. Чтобы сосчитать, ему понадобились пальцы обеих рук. – И в тот же вечер еще двое порезали друг друга в драке на улице Украины. Рано утром в воскресенье на двух подростков напали на набережной Дорад: видимо, пытались отобрать мобильники. Он перевел глаза с собственных пальцев на Серваса. – А под конец, ночью в воскресенье на улице Жоржа Брассенса ссора соседей по дому закончилась поножовщиной с ранением в грудь. По моему, это уже рекорд. Бо`льшую часть расследований передали в городскую Службу безопасности, остальные остались у нас. «Хороши рекорды: кого больше побьют», – подумал Сервас. По всей стране прокатилась волна какого то неуемного бешенства и крушения властей. Каждый день на улицах разворачивалась настоящая война. И война эта была проиграна с самого начала, потому что полицейские выдавали друг друга, а судьи их либо презирали, либо оставляли на произвол судьбы. У них не было необходимого оснащения, их клеймили позором те, кто, по идее, должен был их прикрывать и защищать… – У меня еще две кражи и два изнасилования, – вмешался коллега из отдела нравов, выходя из кабинета. – Что мне делать с десятками дел, которые уже ожидают решения? Жертвы звонят мне целыми днями, чтобы узнать, дадут ли ход их заявлениям. Что я им скажу? – Надо пригласить сюда политиков и тех, кто любит давать советы, пусть побудут здесь несколько деньков, – заключила Самира. Все взгляды устремились на нее. |
