Калеб дал мне многое... имя, жизнь, личность.

Он – тайна и часто непостижимая, но он – всё, что я знаю.

Я задыхаюсь.

Чувствую, как моя нога скользит назад.

Глаза Логана перекашиваются, а челюсть стиснута. Он видит бесконечно медленное скольжение моей ноги, и правильно читает знак того, что это значит.

– Не надо, Икс.

– Извини, Логан.

– Нет.  Ты не понимаешь, что делаешь, – его голос звучит уверенно.

– Извини, Логан. Спасибо. Огромное. Спасибо.

Калеб стоит и ждёт, наблюдая, высокий и широкоплечий, безупречно одетый в костюм, в тёмно синюю узкую полоску. Белая рубашка, тонкий серый галстук. Кулак разжимается, ладонь поднимается, рука вытягивается.

– Пошли.

Я не могу заставить себя оторвать взгляд от Логана, из за грусти, желания. Он тоже меня видит.

Я отдаляюсь. Отдаляюсь.

Логан приподнимает подбородок, его челюсть словно окаменела, кулаки сжаты по бокам, а брови нахмурены. На нём выцветшие джинсы, бледно зелёная рубашка «хенли» с четырьмя пуговицами на шее, каждая из которых расстёгнута, рукава завёрнуты вокруг массивных предплечий. Я вижу его руки – и на мгновение – только руки. Они касались меня так нежно. Тогда мне казалось, что это было прикосновение всей жизни, а сейчас, лишь украденные моменты.

Момент – это одна сороковая часа.

Сколько таких частей я украла с Логаном?

Они и правда чувствуются украденными, но не менее ценными.

Руки на моих плечах тянут меня назад. Пальцы, которые знают меня, которые снимали все мои слои, ночь за ночью, и знают меня в темноте и на свету.

Я всё ещё не отворачиваюсь, не отвожу взгляд, даже когда попадаю в тени вокруг ожидающей машины.

Вокруг прохладно и тихо.

Темно.

Логан стоит в лучах тусклого света, обрамлённый, освещённый. Он наблюдает за мной и не моргает.

Я смотрю, даже когда Лен закрывает дверь, я вынуждена смотреть через тонированое стекло.

Низкое, мощное рычание двигателя, а затем Логан остаётся позади, всё ещё наблюдает, но становится меньше.

Царит длинная, глубокая, глухая тишина, пока машина возвращает меня в знакомые стальные и стеклянные каньоны, подражая непрерывной ночи в этом городе.

         ***      

Когда ты говоришь, твой голос цепляет мои внутренние связки, играет на струнах пианино. Всё мое естество словно гудело, и я должна была повернуться, должна была посмотреть. Должна была встретить твой взгляд, как тьму безлунной ночи.

– Ты – мадам Икс, и ты... моя,  – твои пальцы ущипнули мой подбородок, подняли мою голову, чтобы я могла тебя видеть. – Скажи это, Икс.

Слова словно кто то вырвал из меня, они пойманы в ловушку и запутались, они вытянуты из конфликта, который царит внутри меня:

– Я мадам Икс, и я твоя.

          ГЛАВА 17        

Ты молчишь, пока мы не возвращаемся в высотку на тринадцатый этаж.

– Почему ты сбежала, Икс? – твой голос звучит как гром в дали.

– Ты сбежал первым.

Я стою возле окна, всё ещё одетая в джинсы, удобную футболку, хлопковые трусики и спортивный лиф, балетки.

– Итак, ты сбежала с другим мужчиной? – обвинение.

– Да, – тебе не услышать от меня оправданий.

– После всего, что я для тебя сделал, после всего что мы разделили , ты просто взяла и оставила меня как какой то мусор.