– Какого ужасного человека? Что случилось?

– Убийцу, – миссис Палмер понизила голос до шепота. – Его судили за убийство, «жестокое убийство лучшего друга», так писали в газетах.

Процитированный газетный заголовок странно отозвался у меня в голове эхом.

– Он думал, что друг увлекся ею, его женой, поэтому и убил его. Это все было в газетах.

Я уставилась в ее глупые, добрые, слегка взволнованные глаза и почувствовала дурноту.

– Отец Дэвида, вы хотите сказать? – спросила я оцепенело. – Отец Дэвида – убийца?

Она кивнула.

– Правильно. Задушил шнуром от шторы. Ужасно! Акт сумасшествия на почве ревности, говорят.

Я ответила невпопад, глядя в сторону:

– Бедный мальчик… Когда это произошло?

– Суд был в апреле. Конечно, она не мать мальчика, она вторая жена. Но, разумеется, она увезла ребенка, так как не могла оставить Дэвида отцу после всего случившегося.

– Что вы имеете в виду? Вы хотите сказать, он еще жив?

– О, да!

– В тюрьме?

Она покачала головой и наклонилась чуть ближе.

– Нет. Это ужасно, миссис Селборн. Он на свободе.

– Но…

– Его выпустили за недостаточностью улик, так они это называют. И его оправдали.

– Но, может быть, он невиновен. Я имею в виду, суд…

– Виновен, – сказала миссис Палмер, похлопав меня по руке. – Виновен как дьявол. – Она замолчала и покраснела. – Так говорит мистер Палмер, вы понимаете, миссис Селборн. И я верю, что бедняга был безумен, иначе он никогда не напал бы на мальчика, убийца он или нет.

– Напал… на мальчика? – повторила я потрясенно.

– Да. Ужасно, не правда ли?

Я увидела слезы в ее добрых светлых глазах и почувствовала расположение к ней. В миссис Палмер не было ничего от вампира; она наслаждалась этой историей не больше меня.

– Они нашли Дэвида без сознания в ванной возле спальни, где обнаружили тело убитого. Мальчика ударили по голове.

– Он сказал, что это сделал отец?

– Нет, он не видел, кто его ударил. Но это наверняка сделал убийца, застигнутый на месте преступления, как вы могли бы сказать. О, это было ужасное дело; удивляюсь, что вы его не помните. Газеты обсуждали его довольно долго.

– Нет, не помню. – Мой голос звучал ровно, почти механически. – Бедный Дэвид. Бедный мальчик. Не помню, чтобы слышала это имя раньше. Это… это ужасно.

Миссис Палмер издала восклицание, схватила сумочку и встала.

– О, здесь отец и Кэрри, на той стороне площади, они меня не видят… Я должна бежать. Приятно было с вами поговорить, миссис Селборн, в самом деле приятно. – Она лучезарно улыбнулась мне. – И не расстраивайтесь из-за бедной миссис Бристол и мальчика. Она развелась с этим человеком. Он ничего не может им сделать. И дети, говорят, забывают быстро.

Некоторые вещи, да.

– Хорошо, что вы рассказали мне эту историю, – пробормотала я, – ведь я могла упомянуть что-нибудь… Я понятия не имела.

– Ну, если вы не видели фотографий…– сказала миссис Пал-мер. – Конечно, Бристол не настоящая их фамилия, поэтому вы не могли ее слышать. Их настоящая фамилия Байрон. Ричард Байрон, вот какое было имя. А теперь я должна бежать. Спокойной ночи, миссис Селборн.

Она пересекла площадь, а я долго сидела, не сознавая даже, что она ушла.

ГЛАВА 3

На мосту Авиньона

Танцуют, танцуют,

На мосту Авиньона

Все танцуют, кружась.