Иное дело — Лисабет.

— Мама! — вопит Лисабет. — Мамочка, я хочу домой!

Мадикен крепко обнимает ее и утешает как может:

— Не плачь, Лисабет, моя маленькая! Сейчас все пройдет.

И гроза проходит. Почти так же внезапно, как началась. Как будто Старик Тучегон взял в руки метлу и разогнал все тучи. Небо поголубело, и вся лужайка засверкала, словно ее только что опустили на землю из райского сада.

Но Лисабет все равно недовольна. Она промокла до нитки, замерзла и устала сидеть на ветке.

— Хочу домой! — кричит она. И даже говорит: — У-у, чертовы быки!

Только что так говорил папа. Значит, можно повторить, и зря Линус Ида пугает, что если будешь чертыхаться, то попадешь в ад.

— Слыхал, Юнас? — говорит мама укоризненно.

Но тут их отвлекло новое событие. Быки, которые всю грозу простояли не шелохнувшись под березами, внезапно сорвались с места и галопом помчались на свой выгон. Они бежали так, точно за ними кто-то гнался. Папа вдруг захохотал:

— Это их овод прогнал. Так им и надо!

Не дожидаясь, когда последний бычок скроется за воротами выгона, все четверо, насквозь мокрые и продрогшие, слезли с берез, очень довольные, что наконец-то ступили на землю. Но Мадикен и Лисабет до того продрогли в мокрых платьицах, что у них зуб на зуб не попадает. Это никуда не годится, говорит мама. Из огромной клеенчатой сумки она вынимает теплые курточки и махровую простыню и, прежде чем сесть в лодку, одевает девочек и вместе с ними закутывается в простыню. Только папа остается в чем был. Он говорит, что согреется, когда будет грести.

— Главное, чтобы не простудились мои три девочки, — говорит папа.

Мадикен и Лисабет сидят на корме, им очень хорошо, они всем на свете довольны. Хороша река, хорошо тихо плыть в лодке мимо зеленых берегов, окаймленных кудрявыми деревьями, под которыми проплываешь, как по зеленому коридору. В воде играют блики вечернего солнца, и вдалеке небо озарено красным закатным светом.

— Какой у тебя получился чудесный день рождения, мамочка, — говорит Мадикен.

— Действительно, прекрасный, — соглашается мама.

— Вот только сидеть на дереве… — говорит Лисабет. — Слушай, папа, а кто такой овод?

И папа начинает объяснять, что овод — это противная кусачая муха, которая сосет кровь у коров, и быков, и телят. Поэтому они его боятся и, как только заслышат его жужжание, пускаются в бегство, будто за ними погнался лев.

— Как нам повезло, что прилетел овод! — говорит Мадикен.

У папы вдруг замерли весла, и он перестал грести, о чем-то задумавшись. Потом он сказал:

— Какой же я, в сущности, жалкий слабак! Линдквиста усмирила жареным миндалем наша мама, а какая-то несчастная маленькая мушка отогнала от меня быков, когда я торчал на дереве. Да что же я за такой жалкий слабак!

— Совсем ты не слабак! — в один голос воскликнули все три папины девочки, утешая папу. А Мадикен сразу придумала для него в утешение песенку:

Лисабет ликует — как здорово придумала Мадикен!

— Назовем эту песню «Песней про слабака» о и споем ее папе на день рождения!

И они стали петь «Песню про слабака» очень громко, и пели ее снова и снова, пока папа не сказал, что больше его не надо утешать.