– Это наш последний шанс.

– Последний, – согласился Гусак. – Только вот что: мобилизуйте самых лучших следователей.

– Какие уж есть… – махнул рукой Сохань. Он не был уверен, что повторный обыск что-нибудь даст, но других предложений пока не было.

Жена Филина встретила их враждебно.

– Менты проклятые, – не удержалась. – Чтоб вы все передохли!

Лейтенант Рыбчинский, всегда улыбающийся парень с открытым добродушным лицом, рассмеялся:

– Только после вас, тетенька.

Женщина смерила его ненавидящим взглядом, села в углу, уставилась в книгу, хотя – Сохань видел – не читала ее.

– С богом, – скомандовал он ребятам, и те снова приступили к выстукиванию пола, стен и подоконников…

Работали до вечера – жена Хусаинова так и просидела три часа, будто неживая, только изредка бросала на Соханя злые взгляды.

Наконец Сохань и на этот раз признал себя побежденным.

– Ничего существенного, – констатировал с сожалением. Подумал и приказал: – Сейчас – в гараж!

Неизвестно, за какие заслуги, но Хусаинов добился права построить гараж вблизи дома – здесь пристроились три кирпичных гаража с металлическими воротами и заасфальтированными двориками перед ними.

Рыбчинский вооружился миноискателем, прослушивал им стены, а другой эксперт спустился в погреб, чтобы детальнее обследовать его. Сохань, спиной ощущая равнодушные взгляды понятых, осматривал полки. Разное барахло: старый аккумулятор, ржавый кардан, помятые, но еще пригодные канистры из-под бензина и масла. А над полками все стены заклеены цветными вырезками из иностранных журналов. Сплошь красавицы полураздетые и вообще обнаженные, блондинки и брюнетки, негритянки, японки, китаянки… На любой вкус и в любых позах. Одна из них, стройненькая, беленькая, почти целый час смотрела на Соханя – с издевкой и, кажется, даже подмигнула.

«А хороша, – невольно подумал Сергей Аверьянович, – дрянь, а красивая, и фигура классическая. Очевидно, для Фили подобные девчонки не были проблемой».

Лейтенант Рыбчинский закончил свои манипуляции с миноискателем – развел руки и поставил прибор возле ворот. Но другой эксперт еще находился в погребе, и Сохань присел на табурет возле обшарпанной тумбочки. Он уже покопался в ее содержимом, но от нечего делать опять выдвинул ящик. Та же картина: несколько магнитофонных кассет, кусок мыла, испорченный будильник, вата, бинт и несколько ключей. Один из них, пожалуй, был от гаражного замка – длинный и круглый. Сохань погладил ключ, какая-то подспудная мысль мелькнула у него – взял ключ и попробовал отомкнуть им замок в воротах. Ключ свободно пошел в отверстие замка, но не поворачивался, как Сохань ни старался: ключ был явно не от этого замка.

Но от какого? И зачем хранит его Хусаинов? Сохань ткнул ключ в отверстие замка стоящего рядом гаража – не подошел. На воротах третьего гаража висел амбарный замок. Сохань задумчиво свистнул и повернулся к понятым, спросив их:

– Видели, как я достал этот ключ из тумбочки? Понятые согласно закивали, Сохань на всякий случай зафиксировал этот факт в протоколе, положив ключ в портфель. Опечатав гараж, вернулись в прокуратуру.

* * *

Филя-прыщ уселся на стул, подтянув штанину джинсов, и спросил вызывающе:

– Долго я еще здесь буду торчать, начальник?

– Все зависит от обстоятельств, – объяснил терпеливо Сергей Аверьянович. – Следствие не закончено.

– Вы можете тянуть и год, но я-то при чем тут?

– Вы, Хусаинов, подозреваетесь в убийстве Хмиза, и мы вынуждены содержать вас в следственном изоляторе.