Хозяин дома отнесся к поведению приемного внука с непонятной снисходительностью. Венд не считал себя вправе вмешиваться в дела воспитания, когда рядом есть старший родственник, но ему очень хотелось отвесить Ресану хороший подзатыльник. Исключительно для улучшения настроения и повышения работоспособности.
О лечебном воздействии хорошего подзатыльника Венд помнил по собственному детству.
– Сейчас дождь пойдет, – проныл Ресан. – Мы же промокнем.
– Знаешь что, принцесса, – не выдержал Венд, – если боишься растаять, можешь вообще никуда не ехать. Оставайся здесь.
Губы юноши задрожали, он резко развернулся и бросился назад в дом. Венд недоуменно проводил его взглядом.
Из-за угла дома бесшумно как призрак возник шаман; его длинные черные волосы, сегодня по обычаю кочевников заплетенные в десяток мелких косичек, на мгновение показались Венду живыми змеями.
– Пойдем-ка. – Дед Ресана крепко ухватил Венда за локоть и потянул за собой. – Объясню кое-что.
– Балованный у вас внучек, вот и все объяснение, – буркнул Венд, не решившись, однако, выдернуть руку из цепкой хватки Харидема. Шаман внушал ему уважение и безотчетный страх.
– Балованный, – согласился старик. – Но тут другое. Здесь, у меня дома, он расслабился, а теперь осознал, что впереди тяжелая дорога с непредсказуемым исходом.
– То есть испугался? Куда делась вся его хваленая преданность брату?
Взгляд Харидема стал пронзительным.
– Ресан любит брата и пойдет ради его спасения на край света. Ему просто трудно. Думаю, он хотел, чтобы ты пожалел его.
– Пожалел? – недоверчиво переспросил Венд. – С какой стати? Он не болен и не ранен. Разве Ресан девчонка, чтобы его по каждому пустяку жалели?
Шаман фыркнул, потом покачал головой.
– Не обращай внимания. Он скоро успокоится.
Венд не понимал этого, он не родился на шелковых простынях, не рос, окруженный роскошью. Перед фамилией Венда стоит приставка «ар», но что с того? За этим именем нет ни денег, ни земель. И вообще…
Подобные мысли, одна другой мрачнее, все глубже погружали Ресана в пучину жалости к себе; так что, когда Венд, вместо того чтобы утешить, грубо рявкнул, юноша чуть не разревелся.
Юноша… В окно Ресан видел, что дед что-то говорит Венду, тот без особого энтузиазма слушает. На миг мелькнула испуганная мысль: Харидем рассказывает правду… Но нет, конечно же нет. Дед не выдал бы его… ее… Да, ее.
Росана вздохнула и прислонилась лбом к холодному стеклу: вновь вспомнилось предупреждение деда, сказанное три месяца назад и недавно повторенное. Чем дольше она будет носить амулет личины, притворяясь парнем, тем тяжелее вновь стать собой. Не физически – ее женское тело восстановится без последствий. Нет, изменения произойдут в душе. Росана давно начала чувствовать это; уже ко времени прибытия каравана в замок Тонгила ей стало легко не только говорить, но и думать о себе как о парне. Сейчас же… Иногда проходили целые дни, прежде чем Ресан вспоминал: он на самом деле Росана. Это уже не пугало. Привыкла.
Когда-то давно Венд полагал, что купеческие караваны выступают в путь исключительно на рассвете. Жизнь развеяла иллюзию. Тлуш, например, предпочитал полдень.
– Венд, смотри! – Ресан вытянулся в струну, вглядываясь вперед, потом развернулся к Венду, забыв недавнюю обиду. – Смотри, там Тибор!
– Хм. – Венд перевел взгляд с многочисленных повозок на группу вооруженных всадников немного в стороне, один из которых действительно выглядел знакомым, но ничего больше сказать не успел, поскольку Ресан уже направил туда свою лошадь. |