Мне показалось, или она обрадовалась моему ответу?1

— Когда это случилось?

— Примерно в одиннадцать тридцать, плюс-минус пара минут. Когда я в следующий раз посмотрел на часы, было одиннадцать сорок пять.

— Опишите мне его. Как выглядел, рост, вес, хотя бы примерно.

Я напряг память и описал.

— Хорошо, — сказала она. — То есть ничего хорошего, но вы меня поняли. Тогда я осмотрю хотя бы само сердце. А потом дам пациенту мое профессиональное заключение. Василий Васильевич, могу я вас попросить проводить Кирилла к Весёлову? Ему действительно нужно услышать это все из первых уст. Он сейчас в палате три-тридцать пять палате, в нашем корпусе.

— Разумеется, — церемонно кивнул Командор, который снова изображал, что его здесь нет, на протяжении всего нашего разговора. Вот это действительно профессионал высшей пробы.

* * *

Впервые я увидел в этом госпитале настоящую больничную палату — а то уж начал было сомневаться, что они тут вообще есть! Вполне себе стандартную, узкую, одноместную, с кроватью-каталкой и кучей оборудования. Все оно работало, попискивало, что-то показывало. Я машинально поискал глазами знакомый мне по фильмам монитор сердечного ритма, не нашел. То ли он в этом мире выглядел по-другому, то ли… Ах да! Что мерить, если сердца в принципе нет?

Судя по одежде старшего аналитика, точнее, ее отсутствию до пояса, и убранным под шапку волосам, его и в самом деле успели подготовить к операции. В остальном же он выглядел как обычно, разве только без рубашки чрезмерная худоба еще сильнее бросалась в глаза. Еще не узник Освенцима, но уже на полпути туда. А вот что было новым, так это то, что я видел магию в нем! Точнее, еле видел. Аркадий светился слабо-слабо, в оптическом диапазоне да при электрическом свете я бы вообще ничего не разобрал. Кровеносные сосуды еле намечались, и то, похоже, только артерии, а вен и вовсе было не разобрать. Ну и там, где у Кесаря имелся яркий пульсирующий клубок, у Аркадия едва просматривалось какое-то призрачное скопление нитей, без удерживающего их центра. Впервые я видел воочию, что он действительно бессердечный.

— Рад вас видеть, господа, — сказал он своим обычным тоном. — Хотя предпочел бы встретиться уже после успешной операции… Но, как мне сказали, Кирилл так срочно выбрался сюда именно чтобы повысить шансы на успех?

— Не только, — хмуро произнес я. Потом оглянулся на Командора, опять на Аркадия… Эх, не хотелось выгонять мужика после всего, что он сделал, но еще меньше хотелось сразу же делать существование Теней и мой нынешний статус полноценного мага достоянием спецслужб!

И выйдет ли он, если я попрошу?

Аркадий пришел мне на помощь.

— Василий Васильевич, насколько я знаю, в этой палате нет жучков?

— Вы правы, Аркадий.

— Но вы, разумеется, обязаны сообщить обо всем, что здесь услышите, вашему начальству.

— … Поэтому я подожду снаружи, — кивнул Командор. И добавил прежним невозмутимым тоном: — Моя присяга в том числе обязывает меня подслушивать под дверью, так что, Кирилл, говорите потише.

После чего он вышел, так что мы остались в маленькой комнате одни.

Не зная, шутил Командор насчет подслушивания или нет, я на всякий случай понизил голос.

— Тебе какие-нибудь отчеты уже доставили? О том, в каком виде я к Командору явился и все такое.

— Не перед трансплантацией, — сухо заметил Аркадий, коснувшись замотанной бинтами груди. — Сегодня Леонида Георгиевна очень ревностно оберегает меня от лишнего стресса и, должен сказать, у меня не было желания с ней спорить. Однако, судя по твоему внешнему виду, тебе очень даже есть, что рассказать.

А, ну да. Аркадий же видит магию, так что для него очевидно: я больше не имею связи с предметом-компаньоном.