Следующие несколько часов пришлось посвятить покупателям. Утро было довольно загруженным, и торговля шла хорошо. Только к обеду у меня выдалась минутка, чтобы присесть и посмотреть, что же мне досталось от ши-видящих.

Меня сразу же разочаровал размер страниц – они были крошечными, как в блокноте. Строчки были нацарапаны так близко, что я с трудом их разбирала. Пробившись наконец сквозь эти каракули, я поняла, что передо мной страницы дневника с наблюдениями и размышлениями кого-то, очень плохо знающего английский язык. Стиль и выражения, которые использовал автор, свидетельствовали о том, что жил он много веков назад и явно не получил хорошего образования.

Некоторое время я читала, потом открыла свой дневник и начала записывать то, что можно было бы считать литературным переводом.

Половина первой страницы была посвящена язвительному описанию «Силей» и «Ансилей» – я быстро поняла, что автор имел в виду Видимых и Невидимых, – и тому, насколько те и эти были «погаными». Что ж, ничего нового.

Однако дальше я нашла вот это:

«И понял я, что Сили не тронут Темных и Ансили Светлых не тронут. И Темным не тронуть меча, светлый меч их убьет. А Сили не могут прямо прикоснуться к сильному злу, в котором Чудище живет».

Так, вроде бы имелось в виду вот это: Видимые ненавидят Невидимых и наоборот. Но не совсем. Тут было что-то еще. Я несколько минут складывала слова так и этак. Ну не может же быть, чтобы Светлые не могли коснуться Темных? Я стала читать дальше.

«Меч и тех и тех убивает, даже Мастера и Мистрисс! Тем мечом они страданий избегают!»

Меч убивал и Светлых, и Темных, даже их элиту. Это я тоже знала. Копье обладало такими же свойствами.

«Вот так и их отличать можно! Не тронет Силий Чудища, Ансилий меча, и Светлый амулета, и Темный копья…»

«То есть их можно проверить, – написала я в дневнике приблизительный перевод. – Сили (Видимые) не могут прикоснуться к Чудищу (книге?), а Ансили (Невидимые) не смогут дотронуться до меча».

– Понятно! – воскликнула я.

Вот что самое важное!

«Видимые не могут прикоснуться к амулету, – написала я, – а Невидимые не могут взять в руки копье».

Вот что на самом деле здесь написано! Видимые не могут коснуться реликвий Невидимых и наоборот, а значит, их можно различать!

Вот прекрасный способ проверить, одержим ли Бэрронс Невидимым Захватчиком. Если да, то он не сможет прикоснуться к копью.

Я отложила ручку и задумалась. Трогал ли он раньше копье? Да! В ту ночь, когда убил Серого Человека, а я болталась у монстра в руке, схваченная за волосы.

Я нахмурилась. Вообще-то в ту ночь я не видела, чтобы Бэрронс прикасался к копью. Когда он вернул мне оружие, оно торчало в сумочке. То есть Бэрронс сжимал его через ткань. И хотя он говорил мне, что взял копье с собой на аукцион, пристегнув к ноге, но штанину он не закатывал и копья не показывал. С тем же успехом он мог оставить артефакт на столе, куда я его положила перед поездкой и откуда забрала после.

Ладно, но вот в ту ночь, когда мы украли копье, он же его трогал, верно? Я закрыла глаза, вспоминая. Мы спустились в подземелье под хранилищем гангстера Роки О'Банниона.

Бэрронс приказал мне снять копье со стены. И с тех пор оно было у меня.

Я открыла глаза. Вот ведь умная зараза!

Нужно будет подстроить ситуацию, в которой Бэрронс не сможет не прикоснуться к копью. Не сможет не взять его. Не дотронуться. Нужно убедиться, что между копьем и его кожей нет никаких преград. Если в Бэрронсе сидит Захватчик или любой другой Невидимый, он не сможет этого сделать.

Ну и как мне заставить его проделать этот номер?

Странички вполне стоили затраченных усилий. Я была даже рада, что книга о В'лейне исчезла, а вместо нее появилась вот эта.