Как только на тундру опустились сумерки, Дзирт, дремавший в дальнем конце пещеры, встрепенулся. Вульфгар был несказанно поражен доверием, которое оказал ему эльф, столь безмятежно заснув в первый же день их знакомства. Это плохо согласовывалось с той унизительной трепкой, которую эльф задал ему на рассвете. И Вульфгар всерьез задумался: а действительно ли эльф хотел оскорбить его тогда, утром.

– Ну что, приступим к занятиям прямо сегодня? – спросил его Дзирт.

– Ты хозяин, – ядовито сказал Вульфгар. – Я всего лишь твой раб.

– Ты здесь раб не в большей степени, чем я, – ответил Дзирт, и Вульфгар с любопытством взглянул на него. – Мы оба в долгу перед дворфом, – объяснил эльф. – Я многократно обязан ему своей жизнью. И только поэтому так легко согласился обучать тебя боевому искусству. А ты соблюдаешь клятву, которую дал ему в обмен на свою жизнь. Поэтому ты обязан прилежно изучать ту науку, что я собираюсь тебе преподать. Я никогда не был никому хозяином, и у меня никогда не возникнет такого желания.

Вульфгар повернулся к выходу из пещеры. Он еще не вполне доверял Дзирту, хотя и не мог себе представить, какую выгоду может извлечь эльф, надев маску друга.

– Нам обоим следует выполнить свой долг перед Бренором, – сказал Дзирт. Почувствовав настроение юноши, впервые за долгие годы получившего возможность окинуть взглядом безграничные просторы своей родины, эльф тихо произнес: – Насладись этой ночью, варвар. Иди куда тебе вздумается, прими удары ветра в лицо… Мы начнем занятия завтра на закате. – Сказав это, он оставил Вульфгара наедине с самим собой.

Задумавшись над последними словами эльфа, Вульфгар поймал себя на мысли, что он благодарен Дзирту за понимание и уважение, которые тот проявил.

А по ночам они дрались.

Дзирт атаковал молодого варвара, безжалостно ударяя его плоскими гранями клинков всякий раз, когда тот не успевал прикрыть уязвимые места. И порой их схватки приобретали действительно опасный характер. Вульфгар был ужасно самолюбив и, чувствуя превосходство эльфа, неизменно приходил в ярость, что лишь усиливало преимущество противника. Видя это, Дзирт не упускал случая продемонстрировать опасность потери самоконтроля. Заставая Вульфгара врасплох, эльф серией точных ударов заставлял варвара распластаться на земле.

Впрочем, следует отдать ему должное: Дзирт никогда не издевался над юношей, не пытался унизить его. Эльф делал свое дело постепенно, прекрасно понимая, что прежде всего необходимо отточить реакцию и внушить варвару необходимость уметь хладнокровно защищаться.

Великолепные физические данные Вульфгара не переставали удивлять Дзирта. Но скоро он пришел в восторг и от способностей юноши. Поначалу он опасался, что упрямство и недоверчивость варвара будут препятствовать обучению. Однако молодой воин принял его вызов. Быстро оценив, сколь многому можно научиться у такого опытного бойца, как Дзирт, Вульфгар ловил каждое его слово. К концу первой недели в те моменты, когда ему удавалось смирить ярость, Вульфгар уже вполне уверенно противостоял полным коварства атакам эльфа.

В течение этой недели Дзирт говорил мало, лишь изредка позволяя себе мимоходом похвалить те или иные удачные действия ученика.

Тот же, в свою очередь, научился не обольщаться похвалами учителя и всякий раз сгорал от стыда, пропустив неотразимый удар, – особенно тогда, когда ему не удавалось укротить свой буйный нрав.

Уважение молодого варвара к Дзирту росло с каждым днем. Все его существо искренне восхищалось живущим в гордом одиночестве эльфом. Вульфгар никак не мог взять в толк, почему его учитель избрал себе такой удел. Но, судя по тому, что он видел, дело было в каких-то не вполне понятных ему моральных причинах.

К середине второй недели Вульфгар в совершенстве овладел Клыком Защитника и научился искусно жонглировать молотом, безупречно отражая натиск двух бешено вращающихся сабель Дзирта, то и дело пытаясь наносить ответные удары.