Мне показалось, что прошло уже много часов, по крайней мере столько, чтобы усталость сменилась одеревенелым автоматизмом, а страх исчез сам собой и превратился в тупую тревогу. Я уже научился не смотреть в глаза демонам и уже не удивлялся никакому, самому причудливому облику.

Эскадрон за эскадроном, дивизия за дивизией, мы прочесывали их до тех пор, пока не прошли все левое крыло. Животные стали проявлять растущее беспокойство. Когда они закончили проверять передний ряд ведущего эскадрона, гончая рысью подбежала ко мне и жалобно завыла. Я решил, что она ищет своего отца, и, наклонившись вниз, потрепал ее по голове.

– Не отчаивайся, старина, – сказал я, – он все еще с нами.

Я направился к генералам и принцам – всем тем, кто стоял впереди своих дивизий. Поскольку мы зашли с тыла дьявольского воинства, нам оставалось проверить только генералов передней дивизии левого крыла. Но отчаяние уже начало овладевать мною: что такое полдюжины шансов против семи миллионов, которые мы уже проверили? Собака рысью подбежала к ближайшим генералам, кот сразу за ней, а я поспевал за ними изо всех сил. Собака начала лаять еще до того, как добежала до ближайшего демона, и я бросился бежать со всех ног. Демон как-то заколебался и начал менять форму. Но даже в этом странном облике в нем промелькнуло что-то знакомое.

– Дитворт! – взвизгнул я и ринулся на него. Я был тут же оглушен и избит крыльями, покусан клыками. Но тут мне на помощь пришел Рейс, уже не в облике пса, но как двухсотфунтовый воин-негр. Кот был весь сплошной комок ярости, весь – зубы и когти. Тем не менее мы неминуемо бы потерпели поражение, были бы разбиты наголову, если бы не произошло уж нечто совершенно невообразимое. Еще один демон выскочил из воинских рядов и бросился к нам. Я скорее почувствовал, чем увидел его. Я решил, что это он спешит на выручку к своему господину, хотя и был уверен, что здешние обычаи подобного не дозволяют. Но он помогал нам!.. нам, своим естественным врагам!.. и атаковал с такой сокрушительной силой, что схватка быстро повернулась в нашу пользу.

Неожиданно все кончилось. Я обнаружил, что стою на земле и стискиваю в руках уже не принца демонов, а Дитворта в его псевдочеловеческом обличье: мягкого, маленького бизнесмена, одетого со сдержанной элегантностью, впечатление которой дополняли небольшой портфель, очки и редеющие волосы.

– Снимите эту штуку с меня, – произнес он раздраженно.

«Эта штука» оказалась отцом Ройса. Отец все еще упрямо цеплялся беззубыми деснами за шею Дитворта.

Ройс опустил державшую Дитворта руку и вновь вернул себе своего отца. Серафин оставался там, где стоял. Когти его глубоко впились в ногу нашего пленника.

Демон, пришедший нам на помощь, все еще был здесь. Он держал Дитворта за плечи, вцепившись в них когтями. От смущения я прочистил горло и сказал:

– Думаю, что всем этим мы обязаны прежде всего вам… – Я не имел ни малейшего понятия, что еще говорят в таких случаях. Уверен, что такое случилось впервые за всю историю Полу-Мира.

Демон состроил гримасу, которая, вероятно, должна была быть дружественной, но от которой у меня озноб пробежал по коже.

– Позвольте мне представиться, – сказал он по-английски. – Я федеральный агент Уильям Кейн из Бюро Расследований.

Вероятно, именно это и вогнало меня в обморок.