Караван проехал ещё лиг тридцать, свернул с дороги к лесу и остановился не доезжая до опушки метров сто пятьдесят. Я же подъехал к огромному платану, спешился и стал наблюдать за своими подопечными. Арт-директор приказал всем устраиваться на ночь. Комедианты поставили фургоны полукругом, но кучеры ставили их с таким расчётом, чтобы быстро впрячь лошадей и уехать. По глазам Бельверана я понял, что завтра ещё до рассвета они смоются, оставив меня одного. Что же, я их за это нисколько не винил. Можно сказать, что роль мудрого царя Соломона мне не удалась, но хорошо уже то, что на меня не показывали пальцем и не хихикали. Наверное боялись.

Наконец-то я смог пересчитать комедиантов. В труппе было двадцать шесть женщин и сорок три мужчины. Как все мужчины, так и половина женщина носили под верхней одеждой, а она немного отличалась от той, к которой я уже привык, кольчуги. У всех имелись при себе мечи, кинжалы, луки и даже арбалеты. Думаю, что все комедианты владели магией и имели боевые амулеты и артефакты, вот только не пустили их в ход против почти вдвое меньшего отряда всадников. Гадать почему, даже не приходилось. На представления комедиантов народ шел охотно, но при этом их считали людьми низшего сорта, а ведь в Большом Изенде в ходу было ещё и самое настоящее рабство, что меня страшило больше всего, так как я боялся, что изрублю в капусту первого же рабовладельца.

Наряды в Большом Изенде были более практичными и современными, чем в Малом, но доспехи тяжелой кавалерии мало чем отличались. На всех всадниках барона дос-Фортуло были надеты совершенно одинаковые кольчужно-ламеллярные доспехи великолепной работы, причём мощно заряженные магией. Их головы тоже защищали барбюты, но несколько иной формы, с чуть ли не с ахейским гребнем, но невысоким. Да и вооружены они были не слабо, тяжелыми, длинными палашами и, наверное, с презрением смотрели на мой фальчион с немецкой дагой во вторых накладных ножнах, который я уже Бог сколько времени не доставал из ножен.

Пока что мне было ясно только одно, я не вызвал ни у кого из тех, с кем встретился в Большом Изенде, никакого особого удивления. То, что я малость пугнул народ, в счёт не шло. Люди не каждый день встречаются с посвящёнными рыцарями-магами, а ведь я так и не завёл себе настоящего гримуара магии и пользовался его цифровой версией. Теперь, когда я довольно глубоко проник в две потрясающие по своей эффективности магии — воды и воздуха, это не составляло для меня особого труда, но я решил для себя, пока не изучу достаточно основательно огонь, землю и космос — никаких гримуаров. Посвящённых магов на Изендере много, это не штучный товар, а вот полных магов мало. Во всяком случае я встретился только с одним, старым Эстергалом из Карфаворо, но он уклонился от разговора со мной.

В этом не было ничего предосудительного уже потому, что он был маг-созидатель, а я шлындрающая бестолочь в доспехах. Старина Пуррас тоже какое-то время, а точнее целых тридцать лет шлялся по всему Малому Изенду, пока не остепенился и только после этого стал считаться уважаемым и почитаемым всеми магом. Размышляя о превратностях судьбы мага, а всякий приличный маг начинал со странствий и Эстергал тоже был когда-то рыцарем, я расседлал Сократа и снял с него малую часть доспехов, ту, которая прикрывала ему нижнюю челюсть и корму. Зато приделал на налобник малый, полуметровый клинок, после чего задал парню корма и поставил рядом с яслями поилку с водой заряженной магической силой.

Комедианты тем временем расставили столы и позвали меня к раннему ужину. Сняв с головы шлем, надев перчатки на рукояти и причесав длинные волосы, я пошел к столу. Для меня поставили во главе стола кресло. Вдоль стола стояли длинные лавки, напротив моего стояло ещё одно кресло, но никто ещё не садился.