Сэтх уселся во главе стола и, закинув ногу на ногу, возвел глаза к потолку с видом глубочайшей задумчивости. Это он умеет, пустить пыль в глаза. Уж кому как не мне, знать, что в Сэтховой голове отродясь ни одной своей мысли не было, только чужие, и то печатными буквами, так ведь даже я пару раз на его умный вид попался. Ну, правда, до того момента, как он молчать заканчивал, тут уж никакой вид не помогал – ни глазки его прозрачные, ни хвостик белобрысый, ни тон менторский.

– Хорошо выглядишь, – изрек Сэтх.

Ну, в своем репертуаре, господин царь, лучше б молчал. Ну, и как его с этим заявлением понимать? Для намека слишком тонко, для лести слишком грубо. Если он имеет в виду, что я уже достаточно здоров, чтоб обратно в Вау‑рию, так не его ума это дело, я здесь больше господин, чем он. Если он за бесплатный обед комплиментами расплачивается… Так тогда ему их не мне надо отвешивать, а Син‑гу, он в доме хозяин. Выгляжу хорошо… Да я по утрам в зеркало смотрюсь, если это хорошо, так что ж тогда плохо? Если уже умер ?

Сэтх, и правда, смотрел на меня, как на покойника, то есть будто меня совсем не было. Если б не знал, что кроме самого Сэтха для него существуют только покойные родственники – всерьез озадачился бы состоянием своего здоровья. Вся Бэссния знала, что половину казны братец потратил на установление своей родословной и получение соответствующих справок, подтверждающих, что наши с ним предки плодились и размножались. Вторая половина, кстати, была потрачена на вековой запас какого‑то супербактерицидного мыла – очень уж заразы боялся и преждевременных морщин. А так как эти забавы свели его золотой запас к минимуму, наш чистоплотный поборник исторических корней обедать предпочитал в гостях, равно как и ужинать. Народ был в курсе и старался после завтрака государю на глаза не попадаться. Сингу не повезло, у него гостил я и ему пришлось принимать своего обанкротившегося правителя.

– Вина, господин ? – бэсс вынырнул из‑за плеча Сэтха.

– Нет, – вяло отказался братец, – вредная привычка, укорачивающая жизнь.

– Что‑то я впервые слышу о том, чтоб бокал доброго вина кому‑то повредил, – не удержался я.

– Ну, разве что совсем чуточку…

Сэтх немедленно подтвердил народную мудрость, что на дуринку и уксус сладок, и вылакал бокал залпом. Потом, сообщив Сингу, что совсем не голоден, он укушал почти все жаркое и блюдо пирожных. Интересно посмотреть, как он жрет, если проголодается. Синг с кислым видом предложил нам кофе. Братец снова вспомнил о своем здоровье и пожелал чаю. Я смотрел на Сэтха и пытался понять его тягу к вечной молодости и установлению места свадьбы нашего прадедушки. При всей моей любви к семье и традициям, вся эта возня почему‑то ассоциировалась у меня с потугами лысой кривоногой дворняжки отыскать среди своих предков английского бульдога с родословной на пять страниц, чтоб оправдать свою слюнявость и ночной храп.

– Ты не мог бы одолжить мне пару сотен ? – прервал мои раздумья Сэтх.

Бэсс сделал за его спиной страшные глаза, всем своим видом демонстрируя, чтоб я такой глупости не делал. Долги кузена были притчей во языцех.

– Надолго? – Я старался не смотреть на Синга, от его мимики меня разбирал совершенно неприличный смех.

– Да на пару дней, – без запинки ответил Сэтх, – просто налоги немного задерживаются. Может, даже сегодня придет аренда за дворец Маримар.

– Ты сдал замок сестры моего отца чужим людям? – Я был неприятно удивлен.

– Ну, я же там не живу, – пожал плечами Сэтх, – зачем мне два дворца?

– Тебе и одного много, старый дурак, – я швырнул на стол деньги, – до седых волос дожил, ума не нажил.