|
Альтернативных людей — так требует политкорректность? На этот раз шутка звучала вполне искренне. Разговор выходил с уровня официально-неприязненной беседы па иной, чуть более доверительный уровень. — Теперь, спустя три года, уже сложно провести эту черту. В числе офицеров ОСН есть как минимум четыре сформировавшихся оборотня и два вампира. Но это только те, о ком я знаю наверняка. Да, еще один альв «наклевывается». Правда, он этого еще не осознал. — Альвом не становятся. А рождаются. Не понимаю, о чем нам спорить, если ты этому не придаешь никакого значения? — Можно быть кем угодно. Но одно дело быть, а другое — понять, кто ты есть. Несколько мгновений Хаген изматывающе молчал. — А что у вас там за офицеры-оборотни? — уже другим, более миролюбивым тоном поинтересовался он. — Пантера и волк. — Угу… И как у них с возможностями? Проблем не испытывают? — Я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Они со мной не откровенничают. — Угум… И что ты мне хочешь доказать? — Только то, что делить сражающиеся стороны на людей и нелюдей — странно. Все хороши. Он пожал плечами. — Так я не собираюсь кого-то как-то делить. И торопиться мне некуда. Я постою в сторонке, посмотрю, как будут идти дела у той и другой сторон. А там посмотрим. — Видишь ли, когда расклад сил станет прозрачнее, возможно, в твоих услугах ОСН уже не будет нуждаться, — с нежностью в голосе произнесла девушка. — Уж не думаешь ли ты меня этим испугать? Если да, то как-то неубедительно. Во-первых, сильные сторонники нужны всем и всегда. Даже очень сильным организациям. Особенно после побед, потому что победы даются недешево. А во-вторых, поверь, я и без ОСН отлично проживу. Я и мои люди. Он немного приоткрылся, и Кайидел увидела то, что уже почти и не скрывалось за его словами. Хаген был уверен в себе и своих последователях. И, кажется, предполагал, подождав, пока либо Один, либо Ан Альфард, измотавшись, придушат противника, пристально рассмотреть ситуацию и по возможности избавиться от победителя. «Интересно, есть ли в этом мире хоть один Орден, Гильдия или Семейство, не мечтающее о мировом господстве? — с раздражением подумала курсантка и тут же успокоила себя. — Один есть. Пепел, он же Рахиан, и его люди». Эта «мысль немного примирила ее с действительностью. — Может, да, а может, и нет. Может, взвесишь все варианты? — Ты думаешь, я когда-нибудь говорю необдуманно? — Я только в одном могу быть уверена наверняка — ты обожаешь отвечать вопросом па вопрос. Значит, я могу передать Одину твердое «нет»? — Можешь не передавать ему «нет». Предоставляю тебе право ответить ему «возможно». — То есть ты готов оказать ему помощь тогда, когда она ему, собственно, уже не будет нужна? Глава сообщества оборотней красиво изогнул бровь. — Твой Один позиционирует себя как главу государства. Ведет себя так, словно это его мнение о себе должны разделять все. И при этом не может обеспечить своей Организации достаточное количество бойцов? Ему нужно пушечное мясо из числа моих людей? — Можно посмотреть на ситуацию с этой точки зрения. А можно — с другой. — С какой, например? — С такой, что основы государственности, как ни крути — опора общества, и без государства не обойтись. Не обойтись без законов. Если сейчас большая часть чародеев примется вставать в позу «почему я» и «давайте как-нибудь без меня, а я в сторонке постою и посмотрю», то в будущем им придется мириться с каким-то неопределенным и неизвестным государством, созданным уж всяко без учета их интересов. |
