Ты был здесь прежде?
— Нет. Роза рассказывала. И очень поэтически. Не могу дождаться, когда увижу качурок. Но они могут подождать и до завтрашней ночи. И если судьба их решена, то мы совершим что-то вроде грустного паломничества.
— Ждать не обязательно, — заявил Нейл. — Мы можем отправиться прямо сейчас, если вы не устали? В конце концов, прошлую ночь ты провел в поезде. А о ноге не беспокойся. Поплывем на лодке. Сейчас прилив, и на остров не переберешься, да и в любом случае тебе не удастся перейти через дамбу с твоей ногой. Ты, правда, хочешь? А ты, Роза?
— Я уже отдохнула. И чувствую себя прекрасно. Так что с удовольствием.
— Тогда пошли, — сказал Нейл, поднимаясь. — Сомневаюсь, что на гаэльском вообще существует такое слово.
И они там были. Ни звука не раздавалось с тюленьих камней, а птицы вскрикивали лишь изредка, сонно и откуда-то издалека. Но качурки там были, они ждали наступления ночи. Медленно смеркалось, опускалось покрывало ночи. Мы сидели некоторое время рядом с палаткой Нейла в полной тишине, лишь море бежало медленно, да легкий ветерок чуть шелестел травами. И наконец песнь началась.
В этих тягучих спокойных сумерках это пение казалось таким нереальным, таким романтичным, что оно волновало душу. Мы сидели, не шевелясь. Все молчали. И внезапно начался полет. Темные пятнышки кружились и ныряли. Время от времени какая-нибудь птаха подлетала совсем близко, и в этой тишине казалось, что их крошечные бархатные крылья — это хлопья самой темноты, которые такие легкие, что вот-вот их унесет в море.
И вдруг чары разрушились. Нейл неожиданно вскочил, будто на пружине, выругался и начал яростно тереть лицо и волосы. Потом он исчез в глубине палатки, нам было слышно, как он там возится.
Я вернулась с Девятого Круга и почувствовала, что и лицо, и руки, и волосы горят и болят, словно я только что вылезла из крапивы. Как только ветерок стих, на нас напала мошка, и очень злобная. Орляк неподалеку, по-видимому, просто кишел ею. И качурки, выбравшись из своих нор, потревожили ее. Мошка заполнила воздух, наподобие жалящей пыли.
Криспин медленно и с трудом поднялся и тоже стал себя тереть и отмахиваться. Нейл выполз из палатки с маленькой пластиковой бутылочкой в руке.
— Вот. Кыш их, — объявил он.
— Я пытаюсь, но они не обращают никакого внимания, — вспылил Криспин.
Я расхохоталась.
— Так называется средство от мошки, балда. Быстрее. Намажься.
— После тебя. Послушайте, Роза, Нейл… это было просто сказочно, я бы ни за что такое не пропустил, но, может быть, мы сейчас пойдем отсюда, а придем в другой раз, когда будет ветер в пять баллов.
Я протянула ему бутылку.
— Я согласна. Надо было предупредить тебя. В это время года, когда ветер стихает, на стражу выходят Защитники Острова. Нейл? Ты идешь?
— Минуточку, — ответил Нейл. Он закрыл палатку и тремя большими шагами добрался до того места, где я ждала Криспина, чтобы помочь ему спуститься.
— Простите, — извинился он и, крепко обняв меня, расцеловал в обе щеки. — Вот. Так я тебе благодарен. Ты только что показала мне, что мне делать завтра. А теперь бежим прочь с этого страшного острова, и оставим качурок в покое.
Глава 20
— Буду с вами откровенен, — произнес мистер Бэгшоу действительно откровенным тоном, — работы предстоит много, а вы говорите, что строительство здесь предпринять трудно?
— Почти невозможно, — ответил Нейл.
— Но время и деньги, и все получится? Хорошая бригада из Глазго, снабжение строительными материалами. Они поживут временно в доме, пока не устроятся. |