– Нет‑нет, все в порядке. Ну, я люблю гулять. А теперь, когда Вилли отдал мне свой велосипед, я часто катаюсь – например, до Сент‑Ивза и обратно. Еще я очень люблю слушать радио, а по вечерам мы с мамой смотрим телик. К тому же я обожаю ходить в кино. Но вот посмотрел на твои книги и подумал: прочитав столько, волей‑неволей поумнеешь.

– Нужно не просто читать, – покачала головой Клэр.

Ей, продавщице книжного магазина, лучше других было известно, какая литература пользовалась наибольшим спросом среди покупателей: любовные романы и детективы. Она даже не помнила, когда в последний раз кто‑нибудь кроме студентов спрашивал Джойса.

– Нужно осмысливать то, что читаешь, – объяснила она Дэйви. – Книга должна бросать вызов твоему интеллекту. Хотя я не имею ничего против развлекательной литературы. Стараюсь читать всего понемножку.

Дэйви кивнул, но Клэр сразу же стало ясно, что он ее не понимает.

– Ты ведь еще и музыкой занимаешься, – перевел он разговор на другую тему. – Играешь у Чарли Бойда, да?

– Да, по пятницам. А откуда ты знаешь? Вроде бы мы с тобой там не встречались.

Дэйви пожал плечами:

– Бывает, я прогуливаюсь мимо дома Чарли и, если оттуда доносится музыка, останавливаюсь, чтобы послушать.

– А почему ты никогда не заходишь?

– Ну, я же не умею ни играть, ни петь.

– Ты мог бы рассказать какую‑нибудь историю – например, что‑нибудь о временах твоего деда.

– Да не знаю я никаких историй. Я… – Дэйви нервно заерзал на стуле. – Стоит мне где‑нибудь появиться, как все тут же умолкают и начинают глазеть на меня. Чтобы поладить с людьми, мне приходится разыгрывать из себя дурачка. Тогда сперва все смеются надо мной, а потом угощают выпивкой или предлагают партию в бильярд, но… – Дэйви запнулся.

Клэр в растерянности не знала, что сказать.

– Иногда я так от всего устаю, – добавил он.

– Дэйви, быть не похожим на других очень нелегко. Мне это прекрасно известно.

– Не сравнивай себя со мной. Ты красивая и умная, а я… – Он вздохнул и одним глотком допил свой чай. – Уже поздно. Не могла бы ты дать мне подушку и одеяло, я постелю себе на кушетке.

Клэр хотела сказать что‑нибудь утешительное, но не решилась, боясь обидеть Дэйви жалостью, которую сама ненавидела до глубины души.

Она поднялась со стула:

– Сейчас я все тебе принесу.

Позже Клэр заглянула к матери. Та спокойно спала. Девушка оставила на тумбочке записку, в которой коротко объяснила, почему Дэйви ночует у них, и отправилась к себе. Раздевшись, Клэр легла в постель, но очень скоро поняла, что не сможет уснуть. В итоге она провела остававшиеся до рассвета часы, наблюдая, как постепенно прекращается дождь. И только небо было по‑прежнему облачным и тяжелым, напоминая о минувшей ночи.

Чайки уже начали кружить над крышей, когда Клэр наконец задремала, сидя в кресле. Ей снился мужчина в маске. Он гнался за ней по узким извилистым улочкам, а она не могла двигаться быстро, потому что потеряла свою трость. И вот над ней склонилось закрытое очками и шарфом лицо, и рука с татуировкой в виде голубя на запястье приставила к ее горлу нож. Из‑под шарфа донесся приглушенный смех.

Очнувшись, Клэр продолжала слышать его и лишь спустя некоторое время осознала, что это всего‑навсего крики чаек. Чувствуя себя совершенно разбитой, она кое‑как доковыляла до кровати и заползла под одеяло, где вскоре снова забылась сном, но на этот раз без сновидений.

8

Входная дверь хлопнула, и Дедушка, вздрогнув, проснулся. Книга Данторна свалилась с его коленей и упала бы на пол, если бы он не успел ее подхватить.