– Что? Завещание?

– Евдокия оставила почти все свое состояние вам одной.

– Мне?

– Тем самым она надеялась искупить перед вами свою вину.

– Но я ничего не знала об этом!

– Очень бы хотелось в это верить. Но боюсь, что суд не поверит.

– Я не виновата! – бормотала Алечка. – Я не виновата! Клянусь, что не убивала!

Чтобы вывести ее из этого состояния, когда она повторяла однообразные фразы, твердя о своей невиновности, Арсений задал ей новый вопрос:

– А как получилось, что Егор и Никита тоже выпили «Спокоина»? Расскажите!

– Когда Евдокия умерла, на меня пало подозрение, и я поняла, что сплоховала. Не надо мне было сориться с Евдокией, не надо было кричать, что проклинаю ее, и уж точно не надо было грозить ей смертью. Но откуда же я знала, что ее и в самом деле убьют! Я ничего такого не думала. А когда узнала, что Евдокия мертва и что меня обвиняют в ее смерти, то очень испугалась.

– И что?

– И я решила отвести подозрения от себя. А что могло быть лучше, чем покушение на Егора с Никитой? Еще одно аналогичное покушение совершено в нашем театре, но только с людьми, к которым я лично не имела никаких претензий. Это сразу бы сняло с меня большую часть подозрений.

– То есть Егор и Никита подходили идеально?

– Ага. Мы с ними хорошо общались, они нормальные ребята. Никаких разногласий между нами никогда не возникало. Егор в последнее время даже начал оказывать мне знаки внимания.

– Егор?

– А что тут такого? Или считаете, что в меня невозможно влюбиться?

– И поэтому вы его и Никиту отравили?

– Скажете тоже, отравила! Дала им немножко этого «Спокоина»! У меня еще оставался флакончик, который мне принес Сема.

– И что?

– Принесла им бутылку с соком, подлила заранее в него «Спокоин». Они выпили и отрубились.

– А зачем ты их перетащила в чуланчик?

– Ну, чтобы интригу закрутить. Неинтересно же, если их сразу бы нашли. Но я понятия не имела, что кто-то из них очухается и задумает позвать на помощь.

– Запалив дымовую шашку?

– О чем они только думали! Эти два идиота могли задохнуться от дыма! И их смерть была бы на моей совести.

– А вы этого не хотели.

– Конечно, нет! Я не убийца. И «Спокоин» вовсе не яд! Да, признаюсь, я дала ребятам чрезмерную дозу, но она никак не могла быть смертельной. Ни для них, ни для Евдокии!

– Вы говорите, что вы не сумасшедшая, но все ваши действия говорят об обратном. Как вы не понимаете, что любое лекарство в большой дозе – это уже яд!

Алечка опустила глаза, словно ей было стыдно.

И все же признаваться в собственной неправоте не хотелось, и она снова пробормотала:

– Никто же не умер.

– Детский сад – штаны на лямках! Геннадию зачем «Спокоин» в чай подмешали?

– Это не я! – вскинулась Алечка.

– А кто?

– Я не знаю! Но это точно не я! После того как я убежала из гримерки Егора с Никитой, я флакончик со «Спокоином» потеряла.

– Хотите сказать, что не травили Геннадия?

– Нет! Я с Геннадием тоже в контрах была. Когда он в больницу угодил, я была в шоке. Боялась, что снова меня подозревать начнут. Но, к счастью, в этот раз обошлось. Дома я у них никогда не бывала, поэтому мимо меня подозрения пронеслись.

– Вы не бывали, а кто бывал?

– Оливия все время у них крутилась.