|
Гинеколог не та, которая тетку лечила, а новый врач, какое-то светило в науке, ее тетке посоветовали по знакомству. Она и сказала тетке, что как минимум один ребенок у вас должен быть. Что женщину рожавшую от нерожавшей она уж как-нибудь отличит. Я думала, что тетка скандал устроит или врачиху на смех поднимет, но она лишь промолчала. И ходить к ней больше не захотела. Потом еще как-то раз зашел разговор про детей, и тетка сказала, что дочь – это прекрасно, дочь – это продолжение матери, какими бы плохими отношения между ними не случились и какое бы расстояние их не разделяло, они всегда останутся самыми родными душами на всей планете. Да и люди в театре шептались, будто бы ходят слухи, что есть у Евдокии ребенок. Даже думали, что это Никита. Но это был не он. И когда я догадалась, кем Алечка приходится моей тетке, то поняла – мне тут наследства не видать. Все богатство уплывет к Алечке. Я не могла этого допустить. Я только не ожидала, что тетка накатает завещание на Алечку так быстро. Рассчитывала, что она еще денек-другой потянет, а за это время дорожку ей и перебегу.
– Поэтому вы и прикончили сперва Евдокию? – Я ее ненавидела после того, что узнала. А к Алечке у меня злости не было. Но убить-то тетку я убила, а толку мне от этого никакого не было. Да еще дядя Гена под ногами путался. Он ведь тоже наследник. Мало Алечка на голову свалилась, еще и от этого надо было избавиться. – Вы и его убили? – Случайно нашла флакон со «Спокоином», который выронила эта клуша Алечка, и сразу поняла, что есть шанс, как избавиться и от Геннадия, и от гнусной Алечки. Гену убить, а вину за его смерть и смерть Евдокии свалить на Алечку. Если Алечку обвинят в этих двух убийствах, то она никогда не сможет наследовать за Евдокией. Убийца за жертвой не наследует! И тогда все получу я! – И как поступили? – Евдокии я в капельницу добавила лекарство, от которого у нее все сосуды слиплись. Я же с Евдокией всюду ходила и по врачам тоже с ней моталась. Вот и запомнила название лекарства, которое ей ни в коем случае нельзя было принимать. А я ей сразу всю упаковку влила. Тут бы любой загнулся. Плохо, что с алиби меня мать с отчимом подвели. Не ожидала я, что они среди ночи на дачу попрутся. Но обошлось ведь. – А Геннадий? С ним как? – Геннадию я чай со «Спокоином» дала, который Алечка потеряла. Напоила его чаем, он уснул, а я села и стала ждать. Когда поняла, что его уже вряд ли откачают, врачей вызвала. Он еще жив был, но спасти им его не удалось. А я вроде как и не виновата. Врачей вызвала, а что приехали поздно, тут уж моей вины нет. Фиме даже дурно сделалось, когда она представила, как Оливия сидит возле живого еще Геннадия и считает минуты до его смерти. Но следователь держался лучше, он лишь спросил у задержанной: – И вас даже не смутил тот факт, что пришлось убить Геннадия, который вам ничего плохого в жизни не делал, и даже напротив, всегда как мог защищал и помогал? – Нет, вы интересно рассуждаете, а что мне еще оставалось? Не для того я столько лет перед этими двумя пресмыкалась, чтобы остаться с носом. Нет уж! Не на ту напали! Я так решила, сначала избавлюсь от этих самовлюбленных болванов, а потом решу, как быть с Алечкой. Если бы ее арестовали за убийства Евдокии и Гены, то я бы оставила ей жизнь. Но раз в полиции оказались такие кретины, что оставили Алечку на свободе, пришлось мне действовать самой. А ведь так хорошо все складывалось. Алечку один раз задержали, я обрадовалась, но рано, почти сразу ее выпустили. Второй раз задержали, я уж думала, что все, теперь она не выкрутится. И снова Алечка на свободе! Да я чуть с ума не сошла, когда сегодня Алечка заявилась в театр и всем начала рассказывать о том, что все подозрения с нее сняты, а виноват во всем Чинарев. Но мне-то Чинарев был до лампочки! Мне было нужно избавиться от наследницы, которая перешла мне дорогу! Не могла же я допустить, чтобы эта дура получила мои деньги! – А ведь прямых улик против вас не было, – произнес следователь. |
