— Он сказал, что наша беседа не будет содержательной, поэтому велел выслушать и вежливо отказать.

— Что же, — король нахмурился, но голос оставался спокойным, — тогда слушайте: князь Хорна распускает армию по домам, возвращает флот в порты, приносит мне вассальную присягу, выплачивает компенсацию за расходы на этот поход в размере двадцати тысяч марок, отдаёт спорный участок на границе до реки Верта включительно и впредь оставляет любые враждебные намерения в мой адрес. Таковы условия мира.

— Я вас услышал, Ваше Величество, а теперь вынужден отказать.

— Я другого от вас и не ждал, — с невозмутимым видом сказал король, — но предложить сдаться положено по традиции. Переговоры окончены, дальше пусть говорят клинки.

Вся группа парламентёров развернулась и направилась к своим рядам. Лео, который с трудом управлялся с танцующей под ним кобылой, наконец, тоже повернул назад. Всем казалось, что причиной тому неумение седока, на самом же деле, Лео специально дёргал за поводья, не давая лошади стоять смирно. За топотом копыт никто не услышал глухого стука каменного черепа о твёрдую землю. Тёмно-зелёный камень в траве никому не бросился в глаза, даже сам Лео вряд ли смог бы его потом отыскать, да и незачем было это делать. Рука мальчика крепко сжимала жемчужный глаз.

Король до рядов своей конницы не доехал, навстречу ему выехали несколько ближайших рыцарей со знаменосцем. Его Величество пристально посмотрел на Лео. Мальчик молча кивнул. Энгель широко улыбнулся, кинул беглый взгляд на рыцарей, которые подпрыгивали в сёдлах от нетерпения, принял он оруженосца копьё и, громко хлопнув забралом шлема, вонзил шпоры в конские бока.

Никакого сигнала к атаке не было, но конница, как один человек бросилась вперёд, разгоняя коней и опуская копья. Скакал вперёд и Лео, стараясь держаться во втором ряду, сразу позади Гарта. Копьё он тоже взял, но было оно короче и легче большинства рыцарских копий, да и его он держал в руке с великим трудом. Расстояние между армиями стремительно сокращалось, видно было, как вражеские пехотинцы медленно, словно нехотя, опускают пики. Присаживаться и упирать концы в землю они не стали. Зато те самые странные люди, стоявшие впереди строя, резко воздели руки кверху. Последним, что разглядел Лео перед сшибкой, было перекошенное ужасом лицо старика в шлеме, а уже через миг его насквозь пронзило копьё Гарта.

Удар конницы был страшен, разгон они взяли отменный, да и местность тут шла под уклон, жидкие ряды пехоты были просто сметены, сумев нанести самый незначительный урон. Гарт остался без копья, Лео своё также потерял, оно застряло в шее солдата, которому не повезло оказаться рядом.

Но это, как ни странно, был ещё не разгром. Вражеская конница, словно опомнившись, ударила во фланги, завязалась рубка, к которой подключились остатки пехоты, чудом выжившие под ударом королевской конницы. Разгоняться для удара копьями было теперь негде, да и копий у большинства не осталось. Рубились мечами и топорами, те, кто потерял коня, старались стащить на землю противника. Лео пока ни до кого не достал, а вот Гарт уже активно рубился с передним рядом Хорнийцев. Схватка становилась всё более тесной.

Тут какой-то хорнийский рыцарь, потерявший коня, поднырнул под брюхо лошади Гарта. Лео не увидел, что он там сделал, но лошадь с оглушительным ржанием, перекрывшим даже шум боя, встала на дыбы и повалилась на бок. Если бы в седле был Лео, то его неизбежно придавило бы, но Гарт оказался куда более умелым седоком, через мгновение он уже стоял рядом с мечом в руке, готовый атаковать.

Сам Лео растерялся, встав посреди схватки вместе с лошадью. Рапиру он уже давно сжимал в руке, но колоть ей с седла было неудобно. Из оцепенения его вывел хорнийский рыцарь, вынырнувший, словно из ниоткуда, и замахнувшийся мечом на Гарта, который в этот момент пытался выдернуть клинок, намертво застрявший в рёбрах у пехотинца.