Никогда еще Латхам так неискренне и неубедительно не говорил. Хаверс с изумлением смотрел на него и старался понять, что к чему. Сейчас ему припомнился тот давний разговор с Эммой Гиннес, что состоялся в «Канал-Баре». Тогда она подбросила ему мысль сделать ее директором студии. Тогда Хаверс не поддержал Эмму. А сейчас ее поддержал сам Латхам. Что же за всем этим скрывается? Возможно, в словах Дика и есть доля правды относительно деловых качеств Эммы и ее потенциальных возможностей директора киностудии. Нет, это все нереально. Для того, чтобы успешно создать фильм и добиться его признания, необходимо очень много условий. Существует особая сеть, которая занимается исключительно рекламой, другое подразделение осуществляет прокат и распространение копий. Это очень тесный мир людей, которые знают друг друга годами, и никого постороннего туда просто не впустят. А ведь успех фильма почти на девяносто пять процентов зависит от этого братства… Нет, ! даже со всеми своими талантами Эмме не под силу вот! так, с налету взять эту крепость. Тут что-то Другое. Тем! более что Эмма не совсем устойчива в области психики. Латхам это должен-знать. Об этом он говорил ему, да и от других Дик слышал то же самое. Когда-нибудь Латхам! горько пожалеет о своем нынешнем решении, а сейчас, а сейчас…

— Дело ваше, господин Латхан. Вам лучше видно с высоты, но все же я немного опасаюсь за возможные! негативные последствия сегодняшнего решения. Я считаю, ! что Эмма Гиннес не вполне подходщий вариант, — сказал! наконец Хаверс. Это был его способ показать, что при! таком раскладе он умывает руки и всю ответственность за! будущее развитие событий несет только Дик Латхам. — Так когда она приступит к своим новым обязанностям?

— Она уже приступила с сегодняшего утра. — Голос! Латхама звучал глухо и неестественно отстраненно, не так, как он обычно говорил… Томми Хаверс оторопел.

— А что именно входит в ее обязанности?

— Сейчас она переписывает сценарий «Малибу», — сказал Латхам, отрываясь от созерцания лазурного океана и поворачиваясь наконец к Хаверсу. Воцарилось продолжительное затишье.

— Я не предполагал, что этот проект еще на ходу, — осторожно выговорил Хаверс.

Он не знал, как ему поступить. Конечно, он слышал о стычке Пэт Паркер и Дика Латхама. Тогда эта девушка возглавила кампанию протеста кинозвезд против строительства киностудии в Малибу. Был ли какой-то особый смысл в том, что именно Пэт Паркер, а не Алабама нанес последний удар по планан Латхама в отношении «Космоса»? Но какой? Хаверс пока терялся в догадках, но подумал, что неожиданное решение Латхама может быть как-то связано с этим событием. А почему бы и нет?

— Существуют такие моменты, когда личное не имеет права вмешиваться в производственную сферу, — вдохновенно лгал Латхам. — Если «Малибу» с помощью Пэт Паркер обещает стать сенсацией или просто хорошим фильмом, то работа должна продолжаться, несмотря на все личные недоразумения. Я сам позвонил Пэт и все ей объяснил.

Пэт была его личным, и тут как раз все было наоборот. Личное властно вторгалось в производство, но Дик уже не мог отделить себя от Пэт Паркер. Да, она пошла наперекор ему, но это было так чудесно сделано, что она только ещё сильнее ему понравилась. Пэт поняла самую его суть. Она распознала в нем большого и нежного ребенка. Дик Латхам готов был ей простить все, только бы она не исчезла из его жизни. Он так стремился принадлежать к ее кругу, а не приблизить ее к своему… Все это было неожиданно, даже для него самого…

— А что новый директор студии «Космос» думает о фильме «Малибу»? Не помешает ли фильму черная кошка, которая пробежала между Эммой Гиннес и Тони Валентино? И что, черт возьми, надо переделывать в уже практически готовом сценарии? Все это очень странно и тревожит меня, — произнес Томми Хаверс.