|
Здесь стены выложены из грубого гранита, а островерхие фронтоны придают городским домам совершенно фантастический вид. Жители Хланита более, чем какие‑либо иные обитатели сновидческого мира, похожи на людей явного мира, поэтому город известен лишь меновой торговлей, однако также славится и прекрасное мастерство здешних ремесленников. Причалы Хланита сложены из дубовых бревен, и, пока галеон швартовался, капитан обошел купцов в тавернах. Картер также сошел на берег и с любопытством стал осматривать изъезженные улочки и площади, где громыхали деревянные двуколки, запряженные быками, а на базарах разгоряченные купцы криком тщетно расхваливали свой товар. Приморские таверны подступали близко к просоленным причалам на мощеных улицах и казались неимоверно древними, что особенно подчеркивали их низкие черные балки под потолками и зеленоватые слуховые окошки. Древние моряки в этих тавернах без устали рассказывали о далеких портах, и вспоминали множество диковинных историй о странных людях из сумеречного Инкуанока. Но и им было нечего добавить к тому, что Картер уже слыхал от моряков с его галеона. Потом наконец, после долгой погрузки‑разгрузки, капитан поставил парус под закатным солнцем, и высокие стены и диковинные фронтоны Хланита скрылись на горизонте, когда последний золотой луч дня одарил их чудесной красотой, несравнимой с рукотворными красотами.
Два дня и две ночи галеон плыл по Серенарианскому морю, не встретив ни одного корабля, и ни полоски земли. На второй день плавания, ближе к закату, впереди замаячил снежный пик Арана с огромными деревьями гинкго на нижних склонах, и Картер понял, что они подошли к земле Оот‑Наргай и к чудесному городу Селефаису. И вскоре перед их взором встали сверкающие минареты легендарного города, сияющие мраморные стены с бронзовыми статуями на вершине и огромный каменный мост в том месте, где Наракса впадает в море. А позади города тянулись пологие холмы, покрытые дубравами и лугами асфоделей, виднелись небольшие храмы и домики, а еще дальше, на горизонте, высился алый хребет могучих Танарианских гор, за которыми лежали запретные маршруты в явный мир и в иные сновидческие пределы. В гавани было полно разноцветных галер, иные из которых прибыли из мраморного заоблачного города Серанниана, что лежит в эфирных высях за линией встречи моря и неба, а иные были из менее зыбких мест сновидческого мира. Рулевой умело провел галеон между кораблей к благоухающей пряностями пристани, где и встал на якорь в сумерках, когда миллионы городских огней замерцали в воде. Этот бессмертный город‑мираж казался вечно юным, ибо время тут не имело власти старить и разрушать. Бирюзовые орнаменты Нат‑Хортата были такие же, как и прежде, и восемьдесят жрецов в венках из орхидей те же самые, кто выстроил этот храм десять тысяч лет назад. И так же ярко сияла бронза огромных ворот, и ониксовые мостовые не выщерблены и ни единый камень не треснул. А колоссальные бронзовые статуи на стенах глядели вниз на купцов и погонщиков верблюдов, которые древнее древних преданий, но тем не менее в их двухвостых бородах не найти ни единого седого волоска. Картер не сразу отправился искать храм, или дворец, или крепость, но остался у приморской стены, смешавшись с толпой моряков и торговцев. И когда уже совсем стемнело, он пошел в хорошо ему знакомую старую таверну и преклонил голову на подушку, грезя о богах неведомого Кадата. |
